для обоих. Дейрдре оказалась прекрасной ученицей и уже скоро в смелости фантазий даже превзошла своего учителя. Она часто играла ведущую роль в их любовном дуэте, и ей нравилось находить все новые способы доставлять ему удовольствие. И неудивительно, что Конал, который так долго жил в тисках бесконечных сомнений и душевных разладов, в ее объятиях обрел наконец долгожданное счастье.
Их жизнь на острове сложилась на удивление хорошо. Дожди конца лета хлопот не доставили. Расщелина в утесе не только защищала их, но и укрывала от непогоды. А к предстоящей зиме Конал построил над крошечной бухточкой небольшую хижину из глины и веток. Вдова с радостью снабжала Конала незатейливой едой, к тому же время от времени он садился в лодку и наведывался в дальние деревни, где как странствующий друид всегда без труда мог попросить то, что ему нужно. На острове он ловил рыбу и даже посадил бобы и горох. Для сбора питьевой воды Конал нашел несколько мест, где дождевые струи стекали со скалы, и там выкопал три большие ямы, хорошенько их укрепив. Такую же яму, только поменьше, он соорудил для варки овощей или мяса, которые ему иногда удавалось раздобыть. Сначала он наполнял ее водой, потом бросал туда камни, докрасна раскаленные на костре, и вода закипала. Такие варочные ямы часто использовались на острове и при всей своей простоте прекрасно служили.
Никто к беглецам не заглядывал. Ближайшие земли были пустынными, а на берегу напротив их острова жила только вдова. Чуть подальше, в небольшой бухте, находился еще один остров, покрупнее. Он тоже был необитаем, лишь изредка на него выходили рыбаки, что ловили рыбу в заливе.
На случай если бы кто-нибудь все же решил забрести в их сторону, Конал заранее постарался внушить старой вдове, что желает быть один, а уж она, без сомнения, сообщила об этом рыбакам. Друиды часто жили отшельниками, и только самые безрассудные рискнули бы навлечь на себя проклятие, потревожив жреца, если ему хочется тишины и покоя.
Единственное, что со временем стало беспокоить Конала, так это то, что их остров такой маленький. Кроме песчаного пляжа, поросшего травой мыса да нескольких деревьев, здесь ничего не было. Не заскучает ли Дейрдре? Но, к его удивлению, девушка вовсе не скучала. И казалась вполне довольной. И все же иногда, в лунные ночи, он сажал ее в лодку, и они плыли к берегу, где поднимались на вершину холма и смотрели оттуда не только на север, где находилось их маленькое убежище, но и на юг – на широкий залив возле Дуб-Линна и устья Лиффи, на южный мыс вдалеке и молчаливые очертания гор Уиклоу, которые тянулись вдоль побережья, окутанные серебристым светом луны.
– Жаль, что ты не можешь их навестить, – сказал Конал однажды, показывая в сторону родного дома Дейрдре, смутно различимого за устьем реки.
– Это не важно, – ответила она. – У меня есть ты.
Коналу очень хотелось верить, что это правда.
Казалось, большего счастья, чем он познал с Дейрдре, быть просто не может. Но шли месяцы, и принц вдруг сделал удивительное открытие. Раньше он всегда думал, что жизнь с женщиной может помешать тем глубоким раздумьям, что вечно занимали
