же коллективно отступили на шаг.
– С начала времен скотоводы применяли кастрацию как инструмент управления своими стадами. В древности вавилоняне ввели эту практику, пользуясь кремневыми ножами, чтобы управляться со своими прирученными животными. Свиней, овец и коз теперь можно было одомашнивать и заставлять мирно сосуществовать в только образующихся человеческих поселениях. В Восточной Европе, как свидетельствуют недавние находки, ранние европеоиды применяли кастрацию для укрощения тяглового скота, что столь прилежно таскал их плуги и транспортные средства, и происходило все это аж за четыре тысячи лет… до Рождества Христова! (Если вы считаете, что нетронутые быки столь прилежно возделывали эти целинные земли, готовя их к семенам европейской культуры и цивилизации… так пересчитайте!) Во всех аграрных обществах кастрированные самцы покорнее, надежнее и менее склонны убегать или нападать на своих хозяев – или же физически увечить себя или своих соплеменников. Они скорее будут удовлетворены скучным однообразием повторяемых задач и нудного труда и вероятнее будут знать и принимать свое место в бычьей мужской иерархии. Без преимуществ кастрации, можно с уверенностью сказать, мир в известном нам виде не стал бы миром в известном нам виде, а превратился бы во что-то неузнаваемое. Будь быки нетронуты, они бы так ровно не вспахивали нам поля. Пылкие быки не сосуществовали бы в пределах ранних сельскохозяйственных поселений. А доисторические скотоводы так хорошо бы не питались, так экстенсивно бы не плодились, да и свободного времени на изобретения и усовершенствования у них вдосталь не было б, поскольку все его они бы тратили, гоняясь за нетронутыми жвачными и исцеляя нанесенные ими ранения. Сама история развивалась бы по совершенно иной, не такой прогрессивной и более медленной траектории. И это задержало бы развитие человечества на многие тысячелетия. Поэтому такая древняя практика стала и причиной, и результатом человеческого развития. Как орошение, грамотность и брак… кастрация, друзья мои, – не просто тавро, но катализатор цивилизованного общества…
Доктор Фелч выкинул окурок в пыль загона и растоптал его.
– …За много лет мы как-то упустили этот факт из виду. И начали сбиваться с пути. Но теперь, как только что нанятые преподаватели и сотрудники общинного колледжа Коровий Мык, вы приобщитесь к этой гордой традиции – традиции, покоящейся на историческом, экономическом, кулинарном, гуманитарном и, да, метафорическом значении. Сегодня ваша цель – поймать этого теленка и предать его судьбе. Поймайте его, смирите его, уложите на бок в пыли и придержите в безопасном и надежном положении. А остальное проделаю я сам…
Доктор Фелч умолк, чтобы слова его дошли до нас. Молчание длилось по крайней мере полминуты, прежде чем кто-либо сумел произнести связную мысль.
Наконец тишину нарушила Нэн.
– Доктор Фелч?.. Если позволите? Когда вы говорите «остальное»… вы имеете в виду, что наше сегодняшнее упражнение по сплочению
