барменша. Мисс Мейбридж, стоя спиной к мистеру Фотерингею, мыла стаканы, остальные с интересом следили за течением диспута, забавляясь тщетностью схоластических рассуждений.
Раздраженный изнуряющей противника партизанской тактикой в духе той, что использовали испанцы против французов у португальского городка Торрес-Ведрас, которую избрал для этой словесной дуэли Тодди Бимиш, мистер Фотерингей прибегнул к не совсем обычному риторическому приему.
– Послушайте, мистер Бимиш, – сказал он. – Чтобы уяснить, что мы говорим об одном и том же, давайте для начала попробуем дать определение самому понятию «чудо». Так вот, чудо – это нечто, противоречащее законам природы, вызываемое силой воли, без направленного действия которой ничего сверхъестественного вообще не могло бы произойти.
– Это только на ваш взгляд! – все теми же словами парировал мистер Бимиш.
Мистер Фотерингей призвал в сторонники до сих пор молчавшего велосипедиста. Тот кивнул, потом нерешительно кашлянул и взглянул на мистера Бимиша. Хозяин «Длинного дракона» оставил свое мнение при себе, не выказав желания поучаствовать в дискуссии, поэтому мистер Фотерингей вновь обратился к Бимишу и был приятно удивлен, что тот, хоть и с оговорками, готов согласиться с его определением чуда.
– Теперь рассмотрим, что такое чудо, на конкретном примере, – продолжил он, заметно приободренный. – По законам природы, эта лампа не может гореть, если ее перевернуть вверх дном. Не правда ли, мистер Бимиш?
– Это только на ваш взгляд! – упрямо гнул свою линию Бимиш.
– А вы? – вскричал Фотерингей. – Вы полагаете, что может, да?
– Нет, – неохотно согласился Бимиш, – не может.
– Превосходно, – сказал Фотерингей. – А теперь представьте, что приходит некто, любой человек – ну, допустим, хоть я, – стоит на этом самом месте и, сосредоточив всю свою волю, говорит лампе, вот как я сейчас: «Перевернись вверх дном, но не упади, не разбейся и не погасни», и… ого!
Да, тут было от чего воскликнуть «ого»! На глазах у всех присутствующих, также не удержавшихся от удивленного возгласа, прозвучавшего троекратным эхом, свершилось невозможное, невероятное. Лампа, перевернувшись, повисла в воздухе и, как ни в чем не бывало, продолжала гореть, только пламенем вниз. Это была самая обычная, ничем не примечательная лампа бара «Длинный дракон».
Мистер Фотерингей, ожидавший услышать звон разбивающегося стекла, насупил брови да так и застыл на месте – с вытянутым вперед пальцем, указующим на лампу. Велосипедист, который сидел к лампе ближе всех, вскочил и перепрыгнул через барную стойку. Остальные оторопело отпрянули. Мисс Мейбридж обернулась и завизжала. Секунды три лампа продолжала висеть в воздухе. Потом раздался сдавленный, будто преодолевающий нестерпимую боль, крик Фотерингея: «Я больше не могу удерживать ее!» Слегка пошатываясь, мистер Фотерингей сделал шаг назад, в то же мгновение лампа вспыхнула, в падении ударилась о стойку, отлетела в сторону и,
