исчезла».
– Вот уже и слезки на глазах, – сквозь вихрь теней и воспоминаний Ирина услышала невыносимо вкрадчивый голос Николая Андреевича. – Уверяю вас, есть, есть выход. Я все обдумал и вычислил. Уж постараюсь для вас. Лично. Вы только довертесь мне от сердца, до конца. Дело в том, что Алла Семеновна… У нас, знаете ли, покойники обретают отчество. Из уважения, так сказать, к статусу. Продолжаю. Как вам известно, Алла Семеновна с некой целью, весьма, кстати, для вас небезопасной… Но… но не будем осуждать покойницу. Итак, Алла Семеновна была по известному адресу и посетила вашу подругу, так называемую Лолиту. Обратите внимание: заходила к ней глубокой ночью пятого июля. Тоже накануне. Имеются свидетели, и не один. Не этот… – Николай Андреевич с гадливостью поморщился. – Как его… Вовчик. Впрочем – предан, как цепная собака. Ах, Ириночка, как важны события, происходящие накануне. Особый у нас к ним интерес. Словом, выход имеется.
Николай Андреевич полным жидкой хитрости глазом глянул на Ирину. Помолчал, может быть, ожидая ответа, хотя бы кивка головы. С откровенным уже осуждением вздохнул.
– Школьные истины, дорогая Ириночка: от перемены мест слагаемых сумма не меняется. Однако скажу вам, если подойти философски, – очень и очень даже меняется. Ну что вы так глядите? У, какие глазки! Немножко раскованности, свободы, воображения, фантазии. Ну, смелее, смелее. Переставим, переставим. Тогда получается, что Лариса Петровна была последней, кто виделся с несчастной покойницей. К тому же, как нарочно, лекарства под рукой. Причем очень сильные. Умысел? Ошибка? Перепутала – отравила. Это мы оставим в стороне, это нас не касается. Хочу лишь обратить внимание на один известный факт. Статистика показывает, когда человек безнадежно болен – он непредсказуем. Иногда хочет уничтожить все вокруг, представьте, всю вселенную. Унести с собой, так сказать. Меня не будет – ничего не будет. Видится ему в этом некое призрачное утешение. Опять же на руку нам, что лечила свои истощенные нервы Лариса Петровна тем же препаратом, что обнаружен в крови несчастной погибшей. Суть только в дозировке. Перелила – отравила. Потом для верности задушила.
– Лолита не могла ее ни отравить, ни задушить! Нет, нет, она этого не могла! – отшатнулась Ирина. – Вы что?
– Отлично знаю, – даже обрадованно подхватил Николай Андреевич. – Я и не ожидал от вас другого. Да, да. Был уверен. Ни секунды не сомневался. Но учтите одно: ей светит больничная койка, а вам…
Николай Андреевич глубоко, сокрушенно вздохнул.
– Кстати, принудительное лечение пойдет ей только на пользу. Поверьте моему опыту. Да, я знаю: Лолита была предпоследней, кто видел жертву. Живой. Последней были вы. Но мы это забудем. За-бу-дем… – сдавленным шепотом проговорил он.
– Забудем? – испуганно повторила за ним Ирина. – Почему, почему вы ко мне такой… добрый?
– А!.. – легко рассмеялся Николай Андреевич, молодо закинув голову.
Ирина увидела, вокруг его шеи идет выпуклый розоватый рубец. Видно, в прошлом кто-то крепко его полоснул.
Странный шрам, похолодела Ирина. Будто голову хотели отрезать. Отрезали и пришили…
– У
