и немощен. Он сам передал власть своему преемнику Ордвесу, который и стал основателем империи Удагвай, которая позже стала Дарвазеей.
– Дайте-ка догадаюсь, к чему Вы это ведете… Реликты – вещи времен Эрранага?
– Сообразительная девочка, – хихикнул Олеус, – Так и есть. Но эта не вся правда. Вещь вещи рознь, как ты понимаешь. За крохотную медную статуэтку времен Эрранага можно отгрести немало золотых дукатов, но это еще не реликт.
– Не реликт? Тогда что такое реликт?
Довольный моим обескураженным видом, старик откинулся на спинку стула и принялся постукивать своей палкой по ножке стола.
– Секрет, моя барышня, кроется в том, из чего сделаны реликты.
– Так из чего же? – гостю очевидно нравилось скармливать мне историю крохотными кусочками, и я с удовольствием подыгрывала ему в этом.
– Частица небесного камня – вот что делает реликт реликтом. Без нее любая вещица времен Эрранага всего лишь дорогостоящая безделушка.
– И что же такого ценного в небесном камне?
– Магия, – заговорщическим шепотом поведал Олеус, наклонившись вперед и вновь откинувшись назад. Глаза его горели огнем, – Совсем не похожая на магию нашего мира и с каждым годом все больше исчезающая магия. Когда Эрранаг упал с неба, камень внутри которого он был, раскололся на многие части. Постепенно люди поняли, что эти частички сами по себе несут заряд чужой небесной магии, и научились ее использовать. Этот, например, гребешок, – старик неожиданно вскочил, вприпрыжку добежал до стеллажа, на котором среди украшенных разноцветными бусинами, лежали заколки для волос и гребни, – ты ведь ни разу не расчесалась им, верно?
Заинтригованная, я кивнула.
– А как-нибудь расчешись. А лучше кого другого расчеши.
Я подошла и с подозрением покосилась на медный, как я полагала, украшенный чеканкой небольшой изогнутый гребешок. Незатейливый, не роскошный, но удививший меня изящными формами и тонким рисунком какого-то зверя, гребень не имел пары, а потому я сомневалась, что его кто-нибудь купит, и положила на витрину только для красоты.
– И что будет?
– Он уснет! – с воодушевлением заявил Олеус, – И проспит сутки, не меньше!
– Не может быть.
Довольный моим изумлением Олеус радостно потер руки.
– Нет, не может быть, – громко повторила я и от скепсиса, явно звучавшего в моем голосе, старик нахмурился, – Если все это так ценно, прежний хозяин этой лавки был бы богат. Но я что-то не нашла у него никаких богатств.
– И не найдешь, Коб не из тех, кто жаждал денег. Он продавал реликты только своим, тем, кому они были нужны, кому он доверял. А чаще всего обменивал их на другие полезные и интересные вещички. К сожалению, и в братстве узнали, что у него… э-э…о-о…
Поняв, что сказал нечто лишнее, Олеус отступил назад и беспомощно покрутил головой.
– В общем, в братстве знали,
