Юра, это я, Алиса. А почему Лиза с вами на дачу не поехала? – Она специально спросила вот так в лоб, чтобы не дать ему расстроиться. – Ага, спасибо. Поняла. Как тетя Люда? Можно к ней? Хорошо. Спасибо. До свидания.
– Что же? – поторопила Валерия Константиновна.
– Говорит, у Лизы какие-то дела были. Может, просто неохота ей было с родителями все выходные сидеть. Насчет конкретных встреч ничего не говорила. Я вот думаю, не стоит ли к ней на работу смотаться и с девчонками поговорить?
– Съезди, вдруг что-то выяснишь, – одобрила ее план бабушка. – Только, пожалуйста, будь осторожна. Помни, что это мог быть кто-то из ее коллег.
– Конечно, не волнуйся.
Алиса чмокнула бабушку в щеку и поспешила в «Плюс видео».
Глава 4
1855 год
– Прошу вас, взгляните, как чудесно цветут орхидеи! Это особый сорт, он зацветает очень рано. И такой аромат!.. – Главный евнух, низко кланяясь, показывал дорогу лениво бредущему императору.
Властителю Поднебесной было безразлично, на что смотреть. Он молод, но уже пресыщен жизнью. Он плохо себя чувствует, у него снова несварение желудка. Этот сад давно наскучил ему, и никакие орхидеи не могут его заинтересовать. Все, чего он хочет, – дойти до павильона «Чистое цветение» и прилечь. На часах полдень, в это время император привык отдыхать. Не исключено, что, если там окажется хорошенькая служанка из хань, китаянок, стройная и нежная, как лепесток лилии, с маленькими ступнями и тонкими пальчиками, он осчастливит ее. Но Ли Ляньин так уговаривал своего повелителя совершить эту маленькую прогулку, что он решил не спорить. В конце концов, не все ли равно, где гулять. Здесь он хотя бы избавлен от встречи с императрицей Цыань, а это уже кое-что.
– Чей это голос? – поднял голову император Сяньфэн, и на его вытянутом лице впервые в это утро появилось выражение, напоминающее любопытство.
Из глубины аллеи доносилось пение – чистый голос выводил прекрасную мелодию.
– Это Орхидея, или Ланьхуа, ваше величество. Именно она разбила цветник, который я хотел вам показать.
Император любил музыку, особенно же почитал оперное искусство. Он уже рассмотрел благоухающий цветник у павильона «Тень платанов» и вот теперь поднимался по ступеням, чтобы окунуться в прохладу, напоенную ароматами цветов и благовоний. Комнаты в павильоне были весьма искусно расписаны от пола до потолка символом его обитательницы, орхидеями.
От скуки Ланьхуа занялась живописью, и так успешно, что даже император оценил ее труды. Да, надо признать, такой прелестной комнаты он давно не видел.
Евнухи, низко склонившись перед Сыном неба, пятились вон из комнаты, а очаровательная красавица-певунья приготовилась к битве за свое будущее. Этот шанс она не могла упустить.
Недаром же Ланьхуа почти год задаривала приближенных к императору евнухов драгоценностями, очаровывала, интриговала, сумела
