следовательно, из морально-нравственных соображений я отказываюсь участвовать в этой войне»). Однако психологическое тестирование однозначно показало, что лишь меньшинство действовало, исходя из постконвенциональных моральных принципов, а большинство действовало, опираясь на доконвенциональные эгоцентрические побуждения: «Мне никто не указ! Так что засуньте свою войну куда подальше».
Похоже, в данном случае возвышенные морально-нравственные идеалы использовались для поддержки того, что в действительности было скорее низменными импульсами. Именно странное сходство «до» и «пост»-стадий развития позволило произойти подобной подмене. Иными словами, оно позволило доконвенциональному нарциссизму заселить здание, которое громогласно называлось постконвенциональным идеализмом. Смешение доконвенционального и постконвенционального по той причине, что оба являются неконвенциональными, называется «до/постзаблуждением», и, похоже, по крайней мере часть идеализма бумеров должна истолковываться или переистолковываться в этом более нелицеприятном свете.
Это крайне важный момент, ведь он предупреждает нас, что, невзирая на то, сколь возвышенной, идеалистичной или альтруистичной может казаться цель (от экологии до культурного многообразия и мира во всем мире), простого заявления о поддержке этой цели недостаточно, чтобы определить, почему на самом деле люди решили поддержать данную цель. Чересчур много общественных комментаторов просто предположили, что, к примеру, если бумеры призывали к «гармонии, любви, взаимоуважению и мультикультурализму», то сами бумеры действовали в этом идеалистическом, неэгоцентрическом направлении. Однако, как мы увидим, во многих случаях бумеры не только не двигались в этом направлении в плане своего внутреннего развития, они громогласно заявляли о приверженности неэгоцентрической перспективе преимущественно для того, чтобы скрыть под ней собственную эгоцентрическую позицию.
Речь не идет о том, что все без исключения бумеры страдали этим недугом. А только лишь о том, что зачастую на практике наблюдалась странная смесь из постконвенциональных идей, заселенных доконвенциональными мотивами, и эту странную смесь мы называем «бумерит».
Плюрализм, эгалитаризм и мультикультурализм в своих лучших проявлениях происходят из очень высокоразвитой позиции – зеленого мема, – и из данной позиции плюралистической справедливости и заботы зеленый мем пытается практиковать равную заботу и сострадание по отношению ко всем другим мемам, что является поистине благородным намерением.[31] Однако по причине своего интенсивного эгалитаризма он оказывается неспособен увидеть, что его собственная позиция, – где впервые появляется способность придерживаться эгалитаризма как таковая, – представляет собой довольно редкую и элитарную позицию (на которую, как мы видели, способны
Как указано в прим. 12 к гл. 1, мироцентрическая и эгалитарная справедливость начинается на оранжевом (и с эпохой Просвещения), который заслуживает признания за выполнение основной массы сложной работы, однако достигает зенита на зеленом, который исторически расширил юридические, политические и гражданские права на еще большее количество групп, которые ранее маргинализировались и притеснялись не оранжевым, а синим и красным. (Этот факт постоянно игнорируется в запале ошибочных и неразборчивых атак на Просвещение. Подробное обсуждение этого вопроса см. в книге «Бумерит».)
