завершила процесс самотестирования. «Фалангер» чувствовал приближение схватки, кибернетическая система фиксировала появление пилота, она ждала его, по-своему тосковала, – человек и «Одиночка» обладали единым рассудком, сформированным в результате взаимного влияния при длительных нейросенсорных контактах, – если называть вещи и явления своими именами, то нужно признать: в психологическом плане они уже не могли прожить друг без друга…
Сев в кресло, Дымов затылочной частью гермошлема коснулся упругого подголовника и замер, позволяя автоматике подключить к гнездам боевого скафандра два десятка стационарных кабелей.
Раздались негромкие, сухие щелчки, тихие вздохи пневматических приводов, затем послышалось резкое шипение, и мир начал преображаться.
Замкнулся амортизационный каркас кресла, к броне скафандра накрепко прилепились захваты страховочных фиксаторов, соединивших броню человека и системы ложемента в единый комплекс, следом пришли в движение, поднимаясь от пола рубки, две прозрачные створки из бронепластика, за ними, словно лепестки механического бутона, выдвинулись наполненные аппаратурой поддержания жизни ячеистые сегменты, – они плотно прижались к бронестеклу, проникая сквозь специальные самогерметизирующиеся порты десятками собранных в тугие связки гибких шлангов, и, наконец, четыре бронированных лепестка отсекли неяркий свет, завершив формирование аварийно-спасательной капсулы.
Дымов не обращал внимания на рутинные операции, производимые автоматикой.
Его разум в эти секунды ускользал в иную данность, чтобы к моменту окончания подготовительных процедур соединиться с кибернетической системой серв-машины, восстановив целостность двух половинок сознания, вынужденных в период затишья между боями существовать порознь.
Их духовную связь невозможно описать при помощи слов, означающих привычные для человека чувства. Ни одно определение не подходит – даже произносимые мысленно, они звучат плоско, двумерно, не отражают сути, вводят в заблуждение, порождая беспочвенные домыслы в среде непосвященных.
Активация… Активация… Активация…
Слово билось в рассудке, в такт участившимся ударам сердца.
Сотни подсистем «Фалангера», соединяясь с разумом пилота через приемопередающие устройства импланта, коренным образом меняли мироощущение человека. Сознание Дымова на миг помутилось, а когда он обрел прежнюю ясность мышления, окружающий мир стал совершенно другим.
Сканеры «Аметиста» были теперь продолжением его нервной системы, границы восприятия резко расширились, открылась способность к «двойному зрению», – специально разработанные программные модули анализировали данные, получаемые от датчиков обнаружения, формировали на их основе понятные человеку образы и транслировали их непосредственно в разум пилота.
Первый момент контакта похож на контузию. К этому
