сам загорится. Тебе стоит лишь представить, что ты его зажёг.
Сломав несколько веток, я сложил их шалашиком и в следующий миг огонь вспыхнул самопроизвольно. Согрев руки, я взглянул в грустные глаза девушки и поинтересовался:
– Скажи, а кто должен меня заметить? Как давно ты находишься в этом месте?
– Не знаю, – ответила она, – в этом месте не существует дня или ночи. За мной до сих пор не пришли, значит, меня ещё не заметили.
– Кто приходит за людьми? – поинтересовался я. Кого вы ждёте?
– За людьми приходят проводники, – сообщила она, снова улыбнувшись краешками губ. Разве ты не знал, куда попадёшь после смерти?
– Конечно, нет, – ответил я. Никто не знает, куда попадёт после смерти, этого знать невозможно.
– Неправда, – тихо возразила она. Я точно знала, куда я попаду. Совершив самопожертвование и покарав неверных, я заслужила место в лучшем мире. В нём мне будет спокойно и уютно, я снова встречу родителей. За мной придут светлые проводники.
– Так ты шахидка? – поразился я. Ты взорвала себя и ни в чём не повинных людей, а теперь рассчитываешь на тёплое местечко под боком у Всевышнего?
– Я покарала неверных! – возразила она, сверкнув глазами. Они заслужили смерть.
– Ты даже не знаешь, кого именно ты уничтожила, – произнёс я. По-твоему, подавляющее большинство людей на планете являются неверными?
– Так оно и есть, – уверенно ответила девушка. Они поклоняются шайтану и заслуживают смерть. Я избавила мир от плохих людей.
– Как тебя зовут, милая девушка? – поинтересовался я.
– Зови меня Надия! – ответила она улыбнувшись. По-русски Надя. А тебя как зовут?
– Алексей! – пробурчал я, насупившись. Надя, а кто ты по национальности?
– Во мне мало русской крови, – сообщила она. Моя прабабушка была русской. Отец татарин, а мама из Абхазии. В общем, много всего намешено.
– Скажи мне, Надя, а я плохой человек? – поинтересовался я. Меня ты смогла бы убить? Ведь я тоже неверный.
– Тебя бы не смогла, – рассмеялась девушка. Ты хороший, я это чувствую! Доброго человека видно по глазам, разве ты молишься шайтану?
– Конечно, нет, – ответил я, вспомнив оглушительный взрыв и нестерпимую боль, когда мне оторвало руки и ноги. Мне жаль тебя, девочка, и я искренне сожалею о том, что ты взяла на себя тяжкий грех.
– Это не считается грехом, – уверенно возразила она. Убить неверных, это добрый и благородный поступок.
– Тебя непросто переубедить, – ответил я спокойным тоном. Но убийство человека является смертным грехом в любой религии. Всевышний создал человека, поэтому только он имеет право отнять у него жизнь. Слышишь, только он и никто более!
– Даже у неверного? – искренне удивилась Надя.
– Даже у маньяка и садиста, – подтвердил я. Люди ничтожны по своей сути, они не имеют права вмешиваться в промысел Всевышнего и вершить
