белизной внутреннего покрытия капсулы и форменного костюма.
– Как именно капсула сохраняет жизнь?
– Думаю, в кровь вводится своего рода консервант, который впоследствии химически нейтрализуется. Устаревшая технология. Велика вероятность повреждения синоптических связей мозга.
– Сейчас можно что-то сделать, чтобы вывести его из этого состояния?
Джейн нахмурилась:
– Предпочтительнее оставить его как есть до прибытия на Титаниум. Любая манипуляция может привести к введению в кровь антидота консерванта, и кто знает, в каком состоянии очнется наш гость и какая помощь ему может потребоваться.
Лора кивнула:
– Зачем же его корабль проделал такой долгий путь? Была ли это просто научная экспедиция или, может, они искали нас?
Ее собеседница пожала плечами:
– Как знать. Будем надеяться, что придя в себя, он нам сам все расскажет.
В Центральном госпитале Титаниума было тихо и безлюдно. Обитатели искусственной планеты редко болели благодаря внутреннему физиологическому балансу, выстроенному через философию Андре Мендеса. И поэтому работа медицинских сотрудников большей частью была научно-исследовательской. С тех пор как много десятилетий назад люди, покинувшие Землю, встретили на своем пути первую цивилизацию, обитающую в другой системе, подобной солнечной, разумная жизнь во Вселенной перестала казаться чем-то невероятным. За более чем двести лет своих странствий «Солнечная флотилия» – так был назван флот из пяти кораблей, стартовавших с Земли, – установила множество контактов с представителями других планет. Уровень технологий бывших землян оказался сравнительно высоким для многих рас, и это позволяло заключать взаимовыгодные соглашения, способные снабдить странствующий флот ресурсами, а инопланетян новыми технологиями, в особенности лекарствами, которые разрабатывали специально для них.
Стены просторного холла госпиталя и высокие сводчатые потолки состояли из гладких видеопанелей. Чаще всего они оставались белыми, но когда в помещении появлялся посетитель, на них мгновенно возникали различные панорамы. Это могли быть горы с чернеющими у их подножия лесами, бескрайние поля под безоблачным голубым небом или плавно набегающие на берег волны океана. Такие панели и впечатляющие изображения на Титаниуме не были редкостью, но именно здесь, в полном уединении Лоре иногда начинало казаться, что она и в самом деле попала на Землю, – слышала шум прибоя и шелест листвы, чувствовала солнечное тепло, ощущала под ногами теплый песок.
– Лора Мерион?
Девушка услышала свое имя и ее мысли, так быстро достигшие Земли, вновь вернулись к реальности.
– Да.
– Я доктор Борщевский, – представился пожилой седовласый мужчина. – Вы ждете новостей о пациенте номер шестьдесят четыре?
– Да… Шестьдесят четыре? Я думала, палаты пусты…
– Десять часов назад
