бесовских инвазий, заставляющих человека чувствовать себя порабощенным. Идет работа над идентификацией страстей лжи, трусости, алчности, похоти, саможаления, раздражения, недоверия, им же несть числа. Такт и мудрость спутника состоит в том, чтобы во первых, осуществлять помощь на доступном (как правило, приземленном, обывательском, функциональном) странникууровне восприятия этой «невидимой брани», при этом не преступая планки возможностей его восприятия и принятия, во-вторых – недопущение клишированнных псевдо-церковных панацей, типа: «молись, постись, вычитывай» и, в-третьих, бескомпромиссное противостояние нравственному релятивизму и, сколь принципиальная, столь и элегантно выражаемая, нетерпимость к благодушному потворству усыпляющим напевам нынешней культуральной среды: соблазнительной и соблазняющей.
В странствиях мы соотносимся с Евангельским воспроизведением того, как в определенный период земной миссии Спасителя, входила в сознание людей Благая Весть: Христос центрирует фокус восприятия внимающих Ему на привычных предметах: деревьях, полях, трапезах, богослужениях, болезнях и пере-акцентирует устоявшийся смысл, высвечивая более глубокую метафорическую значимость обыденности. Так и транс-психотерапевт в событиях жизни клиента предлагает последнему «пере-пережить» их совместно, актуализируя их возможные смыслы, поднимаясь до уровня логосов явлений. Под странствиями этого психотерапевтического этапа нам представляется модель помощи, основанная на методе притч, аллегорий, допущений, фантазий. Это выстраивание причудливых и разнообразных ситуаций, посредством воспоминаний, историй, сновидений, мечтаний, несбыточных желаний. Тогда, в условно прихотливом мире, на этом безопасном полигоне, странник обретает опыт быть смелым, находчивым и непобедимым. Эта имажинативная сфера характеризуется буйством грез и пиршеством триумфа, это пространство игры, при правильном прохождение которой выявляется главное человеческое свойство – мужество противостоять самому себе. Здесь оживают детские эротические сны, тут мы разбираемся с последствиями возможностей исполнения безответственных желаний власти, безграничных денег, беспредельного успеха, безоблачного счастья. Ведь страннику не с кем об этом говорить: друзья посмеются, священник осудит, с близкими – стыдно. А ведь это есть, и остается в качестве почвы фрустрационных реакций, и это не должно быть подавленным (репрессированным), а либо сублимированным (сбывшимся в этически приемлемой форме), либо трансгрессированным (когда энергетика «страстей» благодатно преображается в перспективы духовного возрастания).
Последняя стадия транс-психотерапии приводит на Голгофу. От странствий – притч, чудес, и нравственных переоценок – странник выходит в реальность оставленности спутником. Здесь испытывается верность пути и качество достигнутых изменений как извнутри, так и извне. Этот
