испытания позади и со мной наконец станут дружить. Похоже, мои надежды сбывались, поскольку Элизабет вдруг спросила:
– Хочешь вступить в наш клуб? Ты же знаешь, что у нас есть клуб?
Я впервые об этом слышала, но в школе клубы были явлением популярным, и, разумеется, мне захотелось в него вступить.
– Тогда ты должна пройти церемонию, – сказала Марлена. – Это несложно.
О церемониях мы знали всё – у скаутов их было предостаточно. Думаю, то, что последовало, девочки частично позаимствовали из традиционного ритуала посвящения. Там тебя вели по картонным камням – мощению воображаемой дорожки – с надписями «ХОРОШЕЕ НАСТРОЕНИЕ», «ПОСЛУШАНИЕ», «ДОБРЫЕ ДЕЛА», «УЛЫБКИ». Потом надо было закрыть глаза и ждать, пока тебя три раза повернут вокруг своей оси, под пение группы:
Покрутите, покружите,
И, дыханье затая,
Вы мне эльфа покажите.
Кто в воде? Да это…
Тут полагалось открыть глаза, посмотреть в заколдованное озеро – ручное зеркальце, обставленное пластиковыми цветами и керамическими зайчиками, и сказать: «Я». Волшебное слово.
Поэтому, когда Элизабет сказала: «Закрой глаза», я их послушно закрыла. Марлена и Линн взяли меня за руки, и я почувствовала, как на глазах затягивается повязка. Потом меня повели вниз, предупреждая, где ямка, а где камень, чтобы я не оступилась. Затем я почувствовала под ногами мост. Меня повернули несколько раз в одну сторону, потом в другую, и я перестала понимать, где что. Стало страшно.
– Не хочу в клуб, – сказала я, но Элизабет спокойно ответила:
– Хочешь, хочешь, тебе понравится, – и меня повели дальше. – Встань здесь, – велела Элизабет, и я спиной ощутила что-то твердое. – Опусти руки по швам. – Что-то обвило мои руки, тело и стало затягиваться. – А теперь, – все так же мирно сообщила Элизабет, – мы оставляем тебя плохому дядьке.
Обе ее подружки не могли удержаться от смеха; было слышно, как они убегают, отчаянно хихикая. Стало понятно, где я нахожусь: там, где мы встретили мужчину в прошлый раз. Меня привязали прыгалками Элизабет к столбу у моста. Я захныкала.
Но вскоре притихла. Скорее всего, они за мной следят. Хотят узнать, что я буду делать. А ничего, для разнообразия. Все же незаметно я пошевелила руками: можно ли выпутаться? Веревка была стянута очень туго. Оставалось ждать, пока им надоест, и они вернутся и развяжут меня. Насовсем меня здесь не оставят: это было бы уже слишком. Если я не вернусь, моя мать позвонит их матерям, и тогда им достанется по первое число.
Вначале я еще слышала наверху, в отдалении, их смешки, а один раз мне крикнули:
– Ну как, нравится в клубе?
Я не ответила – вдруг поняла, что они мне ужасно надоели. Прошло какое-то время. Вокруг не было слышно ничего, кроме пения птиц в овраге; затем начало холодать. Видимо, они хотели вернуться, а потом забыли…
Хлюпая носом, я в отчаянии теребила веревки и пыталась соединить
