его, – спокойно произнесла подруга. – Только лучше сделать это как можно мягче.
– А если он будет слишком настойчив? – не могла успокоиться я.
– Лана, угомонись, если даже этот олух по-настоящему захочет тебя изнасиловать, поверь мне, ему это вряд ли удастся, потому что я буду почти всегда с тобой.
– Ладно, я тебе верю, – задумчиво сказала я. – Мил, а ты ножик не забыла?
– Нет, он у меня в сумке, – ответила Мила, и в комнату зашел Жорик.
– Ну что, девочки, хотите выпить? – весело предложил он, улыбаясь своей противной улыбкой.
– Да, но для начала я хотела бы посмотреть твою комнату. Я умираю от любопытства! – сделала заинтригованное лицо я.
Жорик ухмыльнулся. Этот вечер для него был очень необычным и таил в себе много сюрпризов. С подозрением посматривая на меня, он спросил:
– Неужели тебе так интересно, какая у меня комната?
– Очень, – солгала я.
– Хорошо, пошли, – произнес он в недоумении, почесывая себе затылок. – Правда, там небольшой беспорядок, – смущенно добавил он.
– Ничего страшного, мне все равно, – безразлично произнесла я.
Комната Жорика находилась на втором этаже, она оказалась вполне просторной. Обклеенная темными обоями, на которых весели плакаты обнаженных женщин, она показалась мне достаточно мрачной и неприятной. Меблировка спальни состояла из широкой двуспальной кровати, темного стеклянного стола с черными кожаными креслами по бокам и двух огромных темно-синих шкафов, стоявших в разных углах спальни. Окна были завешаны темно-синими шторами, отлично гармонировавшими с таким угрюмым интерьером. Придя в комнату Жорика, мы разлили вино по бокалам.
– За мир во всем мире, – произнесла Милка, и мы чокнулись фужерами, выпив все до дна.
Потом, недолго думая, Мила снова заполнила фужеры. Но второй тост произнесла я:
– А давайте выпьем за риск!
– Что? Странный какой-то у тебя тост – за риск, – удивился Жорик.
– Почему?
– Ну, не знаю…
– А мне кажется, что это хороший тост! – поддержала меня Мила.
– Я лично стараюсь никогда не рисковать, – признался Жорик.
– Больше всех рискует тот, кто не рискует, – промолвила я и осушила свой бокал. За мной последовали и остальные. Только мне и Милке был понятен этот тост.
Допив первую бутылку, мы открыли вторую, и Мила, разлив вино по бокалам, дала мне знак, что пора.
– Жорик, покажи мне, пожалуйста, где у тебя уборная, – немного пьяным голосом попросила я.
– Там, по коридору направо, потом увидишь, – пробормотал Жорик.
Я с отчаяньем посмотрела на Милу, она прикусила губу и опустила глаза. Я сделала еще одну попытку вывести его из комнаты:
– Жорик, у тебя такой большой дом, – улыбнулась я, – боюсь, что в таком состоянии мне здесь трудно будет что-либо найти.
Жорик
