спустя год ушла из жизни его жена, сестра Ивана III Анна, в 1503 г. не стало и брата Ивана Федора. Он перед смертью завещал свой удел Ивану III, а московский князь, в свою очередь, своему наследнику Василию84. «В начале XVI в. от древнего Рязанского княжества оставалась только небольшая часть земель, – констатировал Д.И. Иловайский, – со всех сторон охваченная московскими владениями (согласно завещанию Ивана III, в руки Василия III перешел «на Рязани в городе и на посаде свои жеребеи», которым ранее владел Федор Васильевич. – В. П.); самая колыбель княжества Старая Рязань была в числе этих владений»85. Меняется мир и за пределами Московского государства и Рязанского княжества (точнее, того, что от него к тому времени осталось). Большая Орда так и не оправилась от последствий острейшего экономического кризиса и обострившихся внутренних распрей и после «стояния на Сосне» фактически распалась86. А с распадом Орды и смертью Ивана III отношение Менгли-Гирея к союзу с Москвой стало изменяться, и не в лучшую сторону, равно как и московско-казанские отношения. И в довершение всего в 1506 г. умер король Польши и великий князь Литовский Александр. Начиналась новая эпоха.
Первым знаковым ее событием стал неудачный поход московской рати на Казань, предпринятый в ответ на откровенный разрыв казанским «царем» Мухаммед-Эмином отношений с Москвой. Начинавшийся вполне благополучно, он закончился катастрофой87, и эта катастрофа имела далекоидущие последствия. В Литве и Казани начали зреть реваншистские планы, позиции «московской» партии при крымском дворе поколебались, и, что самое главное, нет никакого сомнения в том, что и в самой Рязани оживилась борьба сторонников и противников союза с Москвой. И снова обратимся к Д.И. Иловайскому. Историк писал, что при Василии III, в первые годы его правления, система отношений между Москвой и Рязанью осталась прежней, но с учетом перемен, произошедших в начале столетия, «такой порядок вещей не мог держаться долгое время». Еще бы – с тех пор, как Василий унаследовал от отца удел покойного Федора Васильевича Рязанского, пределы его власти в Рязани существенно расширились. И это обстоятельство не могло не беспокоить ту часть рязанского боярства, которая опасалась (и не без оснований) утратить свой статус и свое место во властной иерархии в случае, если Василий попытается ликвидировать остатки рязанской независимости. «Московская», «старорязанская» партия, группировавшаяся вокруг вдовы великого князя Аграфены, надеялась, видимо, выказывая лояльность московскому великому князю, сохранить status quo и милую их сердцу «старину». Но ее позиции были сильны до тех пор, пока не ослабевала железная хватка Москвы. Поражение же полков Василия III под Казанью и отпадение Казани давало надежду противникам Москвы, группировавшимся вокруг юного Ивана Ивановича, вернуть Рязани прежнюю независимость и, естественно, перераспределить власть, деньги и привилегии в свою пользу, оттеснив в сторону московских доброхотов. К этой «партии» историк относил боярские фамилии Кобяковых, Коробьиных,
