взлете, и улыбаюсь так широко, что видна дырка на месте выпавшего молочного зуба. Интересно, папа показывал Рейчел наши фотографии? Неужели он так просто взял и отдал этой женщине все, что было только нашим?
Глаза щиплет от слез, но я стараюсь не разреветься. Я не совсем понимаю, почему мне хочется плакать. Мне вдруг кажется, что все пропало. Уже ничего не исправить. Меня накрывает волной безысходности, как это бывает среди ночи, когда ты одна. Как это бывает, когда ты наблюдаешь, как твой отец утешает свою новую жену. Как это бывает, когда тебе тоже больно, но утешить тебя некому.
Я потихонечку пячусь назад. Обратный путь кажется в сто раз длиннее. Я надеюсь, что они меня не заметят. Надеюсь уйти до того, как они начнут целоваться. Не желаю на это смотреть, не могу. Наконец добираюсь до лестницы. Заставляю себя подниматься медленно и тихо – не бежать, теряя своих одноглазых кроликов.
Глава 7
День № 15: лучше, хуже и, может быть, лучше. Солнце по-прежнему жарит вовсю. Одноклассники все такие же важные и расфуфыренные, все девчонки по-прежнему выглядят взрослее меня, увереннее в себе. Как будто шестнадцать лет в Лос-Анджелесе больше, чем в Чикаго.
Унижение начинается на первом уроке. Хорошо, думаю я. Чем быстрее, тем лучше. Раньше начнем, раньше закончим. Наверное, я все-таки дочь своего отца. Неисправимая оптимистка.
– Джинсы из «Гэп» для плебса, – говорит Джем своей чудо-близняшке, конечно, имея в виду мои джинсы.
Хотя я не совсем понимаю, что она хочет сказать. Плебс – сокращенно от «плебеев»? Вроде как в джинсах, купленных в «Гэпе», ходят обычные люди? Да, так и есть. И трусы у меня тоже обычные, из оптового супермаркета для простых смертных. Могу ей показать. Пусть поцелует мою плебейскую задницу.
Я разозлилась, настрой у меня боевой, но я понимаю, что с этой блондинистой парочкой лучше не связываться. Мне с ними не справиться при всем желании. Но я могу заговорить с Адрианной (она сидит рядом со мной), потому что, иди оно все к черту, сейчас самое время обзаводиться союзниками. У меня горят щеки, но я делаю вид, будто не замечаю, что все шушукаются обо мне, и запрещаю себе оборачиваться назад, чтобы понять, слышал ли что-нибудь Бэтмен.
– Мне нравятся твои очки, – говорю я шепотом.
Адрианна моргает, смотрит на меня долгим взглядом, словно решает, что со мной делать, а потом улыбается.
– Спасибо. Я заказала их по Интернету и переживала, что не подойдут.
У нее очень приятный голос, тихий, доброжелательный, мягкий. Совсем не похожий на резкие голоса всех остальных здешних девчонок, настойчиво требующих внимания к себе любимым. Она симпатичная, даже, пожалуй, красивая. Темные волосы, собранные в нарочито небрежный пучок, огромные карие глаза, подведенные черным карандашом, на губах ярко-красная помада.
– Тебе правда нравится?
– Да. Это же «Уорби Паркер»? У них стильный ассортимент.
Я
