решил я, почему бы и нет?
Надо сказать, что Ходоровски сам по себе ходячее психомагическое средство, персонаж однозначно и безоговорочно «панический», от общения с которым ровный ход нашей, такой предсказуемой на вид, жизни начинает давать сбои.
Драматург, вошедший в историю театрального искусства благодаря движению «Паника» – его основали трое единомышленников: Ходоровски, Топор и Аррабаль; режиссер первых в истории кинематографии культовых фильмов «Крот» и «Священная гора» – американцы до сих пор посвящают им диссертации и научные исследования; автор комиксов, позволяющий себе роскошь работать только с лучшими нашими художниками; заботливый отец пятерых детей, с которыми он поддерживает самые доверительные отношения; Ходоровски – таролог, не признающий правил, чья интуиция поражает воображение. В наше время, когда парижская публика избегает лекций и конференций, этот вдохновенный паяц собирает на представления своего «Мистического кабаре»[3] полные залы благодаря лучшей из реклам – из уст в уста; к тому же он не интернационально, но, говоря словами художника Мебиуса, интергалактически известный маг, к которому обращаются рок-звезды и другие артисты со всего мира.
Этот русский чилиец, проживший много лет в Мексике, а теперь обосновавшийся во Франции, этот литературный герой, которого так и не удалось создать нынешним замороженным литераторам, все свое многомерное бытие отдал во власть воображения.
Его дом – мудрый союз порядка и беспорядка, дисциплины и хаоса – отражает не только характер своего жильца, но и саму жизнь. Даже просто заглянуть в эту кладовую, заполненную книгами, видеофильмами и детскими игрушками – значит получить незабываемый опыт. В доме Ходоровского можно случайно наткнуться на рисунки Мебиуса, Бука или Бесса[4], на неожиданного кота или на неизвестную, невесть откуда взявшуюся женщину, которая, как она утверждает, уже какое-то время присматривает за домом… Это место исполнено поэтической мощи и бьющей через край концентрированной, но в то же время укрощенной энергии.
О работе с Ходоровским можно сказать только одно: это не фунт изюма. В первую очередь потому, что он не желает ничего знать о планировании, расписании, повестке дня и прочих рамках, которые себе ставят простые смертные, чтобы их жизнь не превратилась в хаос. Когда он предложил мне изложить на бумаге его психомагические приключения, я понял, что мне придется посвятить этому все свое время. С Ходоровским невозможно ничего планировать, у него не бывает заблаговременно намеченных дел или заранее установленных сроков – все у него происходит стихийно, он весь – блик, мгновенный, неуловимый отблеск. И не то чтобы ему так чужда была дисциплина или он не мог бы придерживаться расписания, напротив. Тут мы сталкиваемся с совершеннейшей загадкой: как человек, который после нашей с ним работы отправлялся прямиком на съемочную площадку снимать фильм с красноречивым названием «Похититель радуги» (1990), бестрепетно руководил там высокобюджетными съемками, укрощал «священных чудовищ» – Питера О’Тула, Омара Шарифа или
Уже много лет каждую среду в Париже без всякой предварительной рекламы Ходоровски проводит представления, посвященные исцелению. Вход свободный, и каждую неделю встретиться с ним приходят до пятисот зрителей. По окончании «Мистического кабаре» добровольцы обходят зал и собирают деньги – они идут на аренду. За три дня до встречи Ходоровски бесплатно раскладывает таро для тридцати желающих. Вместо оплаты они пишут пальцем слово «спасибо» на руках у Алехандро.
Мебиус (псевдоним художника Жана Жиро), Франсуа Бук и Жорж Бесс – французские художники, авторы комиксов, сотрудничающие с Алехандро Ходоровским.
