и золотом горит.Арфистка
Дуй в рожок, пока трубит,
да молчи про остров Крит!
Наш ваятель там прилюдно
за свои творенья бит.
Придворный ваятель
(взбирается на трибуну)
Царь воздвиг нам идол сей
в строгом стиле, без затей,
скромненькую статуэтку
ростом в шестьдесят локтей.
Ради славы и добра
Вавилонского двора
прокричим пред сим твореньем
троекратное «ура»!
Играет музыка. Все кричат «ура» и падают ниц, кроме трех Отроков
Ваятель
Что же ты стоишь, Шадрах?
Видишь – все падут во прах.
Позабыл, еврейский умник,
с чем едят священный страх?
Анания
Отвяжись, Роден Огюст!
Лучше я в терновый куст
рухну мордой, чем под этот
двадцатиметровый бюст.
Ваятель
Что же ты молчишь, Мешах,
и застыл, как вечный шах?
Остальные от восторга
просто ходят на ушах.
Азария
Тут под твой бессмертный труд
на халяву пьют да жрут.
Больше делай презентаций –
вдвое громче заорут.
Ваятель
Не кривись, Авед-Него!
Что же, больше ничего
и ваять теперь негоже,
кроме Бога твоего?
Мисаил
Бог наш тем и знаменит,
что Его никто не зрит,
и Ему твоей моделью
оказаться не грозит.
1-й халдей (шепотом, продолжая лежать ниц)
Что вы скажете? Еврей
оказался нас храбрей!
Я хоть не расист, но все же
обгонять меня не смей.
2-й халдей (так же)
Что ж, вопить средь бела дня –
царский идол, мол, фигня?
Не завистник я, но все же
гложет зависть и меня.
3-й халдей (так же)
Если ты у нас в чести,
так умей себя вести!
Не доносчик я, но все же
так и тянет донести.
Халдеи (бегут к царю)
Государь! Сколь сердцу мил
о этот золотой кумир,
и не зря под звуки лиры
перед ним склонился мир.
Не хотят одни жиды
признавать твои труды.
Вон молчат Шадрах с Мешахом,
как набрали в рот воды.
Их дружок Авед-Него –
полюбуйся на него! –
тоже длинный нос воротит
от творений ближнего.
Погляди, как нас срамит
всякий мерзостный семит,
не считаясь с царской волей,
нам предерзостно хамит!
Если каждый умник-жид
будет жить, как сам решит,
нашей нации великой
угрожает геноцид!
Как же быть? Куды нам бечь?
Царь, защиту
