неизменной спутницы достатка, появившегося в семье. Лично ей ее Малахов дорог и без всяких его дорогущих, по ее мнению, подарков. Она прекрасно в свое время обходилась и без них. И сейчас обошлась бы. Но, что поделаешь, если муж так устроен и все время хочет сделать ей что-нибудь приятное.
Он же, в конце концов, не виноват в том, что у них завелись денежки. Он их не украл, никого не ограбил. Хотя, вообще-то, если подумать, то…
Тут он, конечно, виноват. Но только в том, что смог их заработать. И дело вовсе не в той сумме, что досталась им от безвременно ушедшего в мир иной Мамеда. Того стартового капитала хватило на небольшой цех по производству мелочевки из мебели и пару торговых «точек».
Катя Мальцева передала Малахову бразды правления от созданной ею небольшой фирмы. Этого хватило на то, чтобы позволить себе кое-что больше, чем рыбные консервы на ужин, но не более того. После покупки хаты пришлось потуже подвязать пояски и считать каждую копеечку.
А вот потом муж ее смог уже от этого оттолкнуться и практически на пустом месте создать свою могучую империю. Она до сих пор еще толком не представляла себе всех ее масштабов. Что-то Малахов пытался ей объяснить. Но она толком ничего не поняла. Еще отец ей говорил, что с математикой-то у нее не ахти как. Хоть и был он у нее учителем физики и математики, но она явно не в своего родителя пошла.
Поэтому и отдали ее учиться на юридический факультет, где цифр поменьше и действий с ними немножко. А больше надо запоминать и языком гладко чесать. А вот с этим у нее проблем никогда не возникало.
Помнится, в те дни муж встретился со своим давним дружком, лет шесть как уехавшим в Россию. У нее была невообразимая запарка, и она так и не смогла, и не пришла, хотя и их обоих приглашали.
Постой, паровоз, не стучите колеса! Кто свистел про свою хорошую память? И не про него ли сегодня говорила ей при встрече Леночка?
Точно! Это был Рэм Валишев. Не знает она, о чем они там говорили, но вскоре у них в городе появилась крутая дамочка. Немка, немочка, но со смуглым, непонятно откуда взявшимся пикантным оттенком кожи.
Малахов обидно коротко пояснил, что это была жена еще одного его знакомого, Саши Григорьева. Черт, сколько у него по всему свету завелось знакомых! Как-то она у него спросила:
– Жека, скажи мне, друг мой ситный, чего же ты раньше-то к ним не обращался? Жил ты, как самый последний «отстой». Нищенствовал, пропивая последние деньги. И они тоже, хороши. Все смотрели на тебя со стороны и ничего не предпринимали!
– Знаешь, Сана, – муж повернулся к ней, и она успела, увидела в его глазах глубоко скрытые печаль и сожаление. – Не было у меня смысла в жизни. А зачем мне все, если его нет? И кто бы из них помог мне, зная, что я пью? Что толку? Сколько ни дай, все равно полетит псу под хвост, когда рано или поздно, но пьянь сорвется и уйдет в «запой».
– А что изменилось сейчас? – спросила она.
– Что изменилось? –
