чёрта я не использовал его, когда делал свои шарики? А такого чёрта, что не на что приобрести редкоземельные… С другой стороны, я с того аванса налогов государству не платил, и если сейчас на суде признаться, то возьмут меня за хобот, а квартиру всё равно отнимут…»
Вот почему – из-за отвлечения внимания на обдумывание всякой чепухи – не заметил Боб, что улица непривычно пустынна. Как повымело всех. Не слышно гортанных выкриков потных грузчиков и весёлого матерка водителей, не видно складских начальников в их вечно мятых брюках…
На двери Муршудовой фирмы не было ни звонка, ни глазка, зато кривая скоба, заменявшая дверную ручку, держалась только на верхнем шурупе. Боб взялся за эту скобу и постучал в обитую железом дверь нижним её концом. Дверь тут же распахнулась, он сделал шаг вперёд, а сделать второй шаг ему уже помогли два дюжих мóлодца: подхватили с двух сторон, завернули умелые ручки за спину, обшмонали, заглянув даже в пустую холщовую сумку, а потом едва не пинком отправили дальше, в собственно офис.
Пролетая в полугоризонтальном положении над порогом, Боб успел подумать: «Ну совсем обалдел Муршуд, боится меня, что ли?..» Но тут его подхватили мóлодцы ещё здоровее («В камуфляже!» – удивился Боб), развернули, подняли за локти и крепко всадили задом в стул, стоявший посреди комнаты. И он прямо перед собой увидел гладкую, толстую и смуглую, но в то же время очень бледную рожу компаньона: тот сидел за столом, а с двух сторон его подпирали двое плечистых с автоматами.
При виде Боба бледность покинула лицо Муршуда, глазки его загорелись, а губы, похоже, сами собою растянулись в улыбке.
– Вот он! – закричал Муршуд. – Он здэсь началнык, нэ я! Он прышёл, да? Меня отпустите, его берите! Я вообще нэ мэстный! Он тут живёт, я тут нэ живу!
В секунду все лишние мысли из головы Боба сбежали, и он принялся обдумывать самую главную: как отсюда уйти?
Сбоку выдвинулся молодой высокий мужчина с хищным из-за шрама, пересекающего левую бровь и нос, профилем. Он наклонился, всмотрелся в лицо Боба, потом перевёл взгляд на Муршуда и с недоверием спросил:
– Этот?
– Он, он, гражданын слэдоватэл, мамой клянусь.
Следователь посмотрел на обвислый пиджак инженера, на пыльные разношенные сандалеты, на холщовую сумку, нехорошо усмехнулся, опять остро глянул на Муршуда:
– Да ведь ты, скотина, показал на первого вошедшего!
И неожиданно заорал:
– Ты правду будешь говорить, обезьяна?!
– Мамой клянусь! – взвизгнул Муршуд. – Его Боб Шилин зовут, он в касмический институт работает, он всё и прыдумал!
И крикнул, обращаясь к Бобу:
– Космонавт! За всё ответишь!
Двое, что подпирали его с боков, засмеялись.
– Да уж, космонавт, – сказал один из них. – По скафандру судя, высоко летает.
Следователь
