красой желанной и прекраснойТайной своей, в желаниях любви
Я задохнулся в этом аромате
Таинственном и томном, как и ты
Купаясь в милом и наивном взгляде
Своей, самой таинственной мечты
Дух обольстительницы, кружил голову и тело
Цветочными духами из небес
Тупым желаньем, обладать этой малышкой
К которой не скрывал свой интерес
Я слышал голос твой в ночи и задыхался
Таинственная власть манила и звала
В ней я горел огнём, бледнел и запинался
В этом напоре, чудной ласки и тепла
Грусть смешная уйдёт потихоньку
Я грущу, всё, закончилось летом
Грустно мне вспоминать о любви
Этой сказке поэта, несмелой
Оказавшейся в море из лжи
Сегодня сентябрь и душа под дождями
В жёлтом тлене из сырости, омертвело стоит
Ожидая, когда же посыплет снегами
И на серое небо, с тоскою глядит
Закончилось лето любви и надежды
Медная осень с грустью пришла
Видятся губы, в слезах от обиды
Где виновата, конечно, сама
Я грущу в этой жизни осенней
В почерневших цветах под дождём
Закончилось лета веселье
В грустный сентябрь мы бредём
Мы бредём в не покое любовном
Средь тёмных ночей без луны
Под холод дождя и стона
Во мраке из тишины
Грусть смешная уйдёт потихоньку
Утонет в снегах тишины
В зимней стуже январских морозов
В меди листьев осенней судьбы
Закончилось лето любви и надежды
Я грущу, всё закончилось летом
Грустно мне вспоминать о любви
Этой сказке поэта, несмелой
Оказавшейся в море из лжи
Сегодня сентябрь и душа под дождями
В жёлтом тлене из сырости, омертвело, стоит
Ожидая, когда же посыплет снегами
И на серое небо, с тоскою глядит
Закончилось лето любви и надежды
Медная осень с грустью пришла
Видятся губы, в слезах от обиды
Где виновата, конечно, сама
Я грущу в этой жизни осенней
В почерневших цветах под дождём
Закончив всё лета веселье
В грустный сентябрь мы бредём
Мы бредём в непокое любовном
Средь тёмных ночей без луны
Под холод дождя и стонов
Во мраке из тишины
Грусть смешная уйдёт потихоньку
Утонет в снегах тишины
В зимней стуже январских морозов
В меди листьев осенней судьбы
«Синий чулок …»
Синий чулок —
говорят про такую
Интеллектуалку
в чёрных очках
Сухарь она в жизни
и вечно тоскует
Педант,
не рисующий слов на стенах
Одета всегда,
только
