родителями такого не случилось. Или, может, дело как раз в том, что Миша муж, и от этих отношений зависит куда больше, чем просто от дружбы с молодым человеком. Родственники, родственники!.. С некоторых пор Ира ненавидела это слово. Да и к ней относились с определённой настороженностью, как ей казалось, ждали от неё гораздо большего, чем она была в состоянии дать. Не мужу, а именно его родителям. Пока те были далеко, у них с Мишей всё было замечательно, они даже не ругались почти, очень редко и по мелочам, но стоило свекру и свекрови переступить порог их дома, недоразумения сыпались одно за другим. Ира сразу начинала чувствовать себя неполноценной. Всё-то она делает не так, интересуется не тем, и, вообще, сосредоточена на каких-то глупостях, вместо того, чтобы заботиться о благополучии семьи. После каждого подобного разговора, даже намёка на эту тему, Ира начинала нервничать. Потому что знала, к чему, в итоге, всё сведётся. К рождению ребёнка. Ведь никто из родственников, надо признать, что и её родственников, не понимал, почему они тянут. Женаты два года, отношения стабильны, быт налажен, самое время ребёнка родить, но они тянут и тянут. Дотянули до того, что свекровь как-то принялась допытываться у Иры, всё ли у неё со здоровьем в порядке. Как она тот разговор пережила, не сорвавшись на крик и не устроив скандал, до сих пор не понимала. Миша по привычке попытался отшутиться, говорил, что всему своё время, а родители спрашивали и спрашивали. Ира до сих пор, вспоминая тот момент, покрывалась мурашками. Не скажешь же в открытую, что она не хочет? Точнее, не готова. То есть…
После этих «точнее» и «то есть», хотелось зажмуриться и затопать ногами. Но вместо этого продолжала улыбаться, чувствуя себя при этом какой-то бездушной мегерой и хищницей. Что это за женщина, которая не мечтает родить любимому мужчине ребёнка? Которая всё чего-то ждёт, выгадывает, медлит, находит одну отговорку за другой. Нельзя сказать, что Миша жаждал стать отцом, тем более сейчас, сосредоточенный на собственной карьере, и это, признаться, успокаивало, но расспросы родителей и их многозначительные взгляды, заставляли сомневаться и даже ненавидеть себя за слабохарактерность. Свекровь была более категорична в своём стремлении выяснить истину, чем мама Иры, та хотя бы старалась понять дочь, а вот Валентина Александровна порой доводила своим упорством до белого каления. И все её вопросы были чересчур личными, что свекровь ничуть не смущало. Она хотела знать, когда у неё будет внук. А Ире нечего было ей ответить.
И не надо думать, что она сама о возможном скором рождении ребёнка не размышляла. И не только о ребёнке, а, вообще, о будущем. О своём, об их совместном будущем с Мишей, о том, какая жизнь их ждёт, и какие проблемы могут проявиться. Вся их семейная жизнь и состояла из постоянных размышлений о будущем. Даже в начале отношений они только тем и занимались, что всё планировали. И, возможно, к этому моменту, когда пришло время делать следующий шаг, она устала? Эту мысль
