вот!
И номенклатурного сына она в щечки розовы целует, за ухом чешет, в бока поглаживает, а номенклатурный сын ножкой пузатенькой оземь бьет, зубом клацает, носом хрюкает.
…Вот как старик Мосин на помойке взялся.
Доел он кусок кишки с сыром из Потекоковой, посидел, сплюнул и ушел за контейнеры до времени.
6. Первое явление страшного московского оборотня Капитоныча
Между тем полдень разгорался, становилось душно.
В центре столицы, в одном здании окна были открыты. Они выходили на узкую кипящую улицу, всю утыканную памятниками.
Один из памятников – Юрий Третьерукий – наклонился, посмотрел в окно каменным глазом и отчего-то погрозил пальцем.
Из открытых окон валили клубы пара, разносивших по улицам запахи мяса, лука и водки.
На балкон вышел Петров П. С. и, потирая живот, наливая кровью глаза, завопил:
– Ба! И где это я оказался, идиот вонючий?!
Он пошатнулся, вцепился в перила с пузатенькими бомбошками и, свесившись, блеванул вниз.
К нему сзади подбежали запаренные члены кворума, стали скручивать ему руки, завязалась борьба.
Кто-то схватил кашне, стал душить Петрова П. С., чтобы временно умертвить и отнести в комнату.
– Временно умертвить меня хотите и отнести в комнату? – догадался Петров.
Он разметал людей по сторонам, схватил переходящее красное знамя и, вывернув рот в атакующем крике, ринулся внутрь.
Члены комитета, кворума и Красного уголка побежали за ним.
– Войсковые соединения выкатывай давай на мои глаза! – завопил Петров, в молодцеватой удали схватил молоденькую повариху и засунул ее в котел с мясом.
Для справки: Петров П. С. страдал гигантоманией и вторым случаем социалистического каннибализма.
Повариха закипела, завертелась, сверкая розовыми боками, а Петров закричал:
– Лаврушки вжарь да вермишельки! Случай каннибализма у нас произошел некстати!
Внизу испуганный какой-то человек сделал знак рукой, грянул туш, и войсковое соединение из двух солдат пошло маршем под балконом.
– Профком объединенный ПК-333/41 охраняете ли? – закричал Петров П.С.
– Ой ли! – радостно заревели солдаты шапки-набекрень.
– Местком!
– Ой ли!
– Уголок наш Красный да гулкий!
– Повсеместна!
– А что хром на правую ногу! – закричал Петров П. С., мутным глазом различив непорядок в солдатском шаге.
– А левая коротка!
– Что так: бой ли принял какой ты?
– А мать родила. Папанька, когда меня впрыскивал, клоп ему впился в левый мешочек, прервал удовольствие, вот и не хватило левой ноги чуток…
– Да, – протянул раздумчиво Петров, – трудное послевоенное детство… – Потом сплюнул. – Тьфу его, насекомое, тьфу! Перепихнуться мешает!
– Так
