все же одного такого соприкосновения по касательной было недостаточно, чтобы научиться ориентироваться в системе настолько запутанной, что даже и те, кто в нее входил, едва ли понимали ее до конца.
Фуке и его коллеги-министры знали, что в общем и целом налоговая система не обеспечивает трон ресурсами, адекватными государственным расходам и обязательствам [126]. На помощь приходили краткосрочные и долгосрочные займы. Краткий обзор финансовых механизмов, заполнявших разрыв между фактическими денежными поступлениями и потребностью государства в деньгах, даст современному читателю представление о роли Фуке как суперинтенданта и об историческом фоне, на котором проходил его процесс.
С конца Средних веков главным прямым налогом во Франции был сбор под названием талья[127]. Тальей облагались индивидуальные домохозяйства в объеме, по идее сообразном размеру налогооблагаемых владений домохозяйства. Но, как и многое другое при Старом режиме, этот налог не был ни прост в применении, ни единообразен в масштабе королевства. Суммарный плановый доход от тальи и некоторых других прямых налогов и сборов (taillon – специальный военный налог, crue – дополнительный налог, и так далее) ежегодно устанавливался королем и должен был выплачиваться теми, кто не принадлежал к церкви или к дворянству. Были исключения и по другим основаниям. Например, большинство городов покупали коллективное освобождение для всех живущих внутри городской стены. К тому же многие недворяне освобождались от тальи либо на основании занимаемых ими должностей, как, например, королевские казначеи (trésoriers de France), либо лично, решением короля. В некоторых провинциях, в частности в Дофине, освобождение дворян от налога было привязано к землям, столетия назад зарегистрированным как «благородные», а не к людям. Если дворянин владел «неблагородной» землей, он должен был платить талью из расчета оценочной стоимости собственности – в теории, поскольку дворяне или богатые землевладельцы-буржуа обычно находили способы уйти от этого налога. На практике для богатых и власть имущих существовало несметное множество исключений, позволявших перекладывать основную тяжесть налога на крестьян и ремесленников[128].
Способы сбора налога и расчета налоговых обязательств любого конкретного домохозяйства различались в разных частях страны[129]. В центральных и северо-восточных районах, где уже не стало провинциальных представительных собраний (États)[130], сумму, которую надо было получить с каждой территориальной единицы налогообложения – финансового округа, или «генералитета» (généralité)[131], устанавливало королевское правительство. Эта совокупная величина далее территориально дробилась вновь и вновь, пока в итоге не превращалась в обязательства отдельного домохозяйства. Сбором занимались королевские должностные лица, так называемые éles, и те части Франции, где применялся этот механизм, назывались pays d’élections
Описание французской налоговой системы в этот период см.:
Подробнее об этом см. в главе 1.
Эти непривилегированные, наиболее многочисленные социальные группы в дореволюционной Франции также именовались «третьим сословием» (от лат.
Следует отметить, что в дореволюционной Франции полностью отсутствовала унификация в фискальной сфере, – особенность, характерная для феодального общества. Эта черта порождала чрезвычайную сложность и запутанность финансовой системы государства и определенно не способствовала повышению динамики товарно-денежных отношений. Фактически в каждом отдельном городе или провинции существовала собственная внутренняя налоговая система. Обычным явлением было и откровенное несоответствие размеров налогов, взимаемых с соседних либо близлежащих хозяйств. По любопытному наблюдению французского историка и мыслителя Алексиса де Токвиля (фр.
Речь идет о провинциальных выборных представительных учреждениях Франции времен Старого режима, иные из которых действовали вплоть до Французской революции (1789–1799). Истоки этих институтов до сих пор темны. Одни историки полагают, что эти организации произрастают из феодальных курий, возникавших вокруг герцогов и других местных феодалов; другие ученые видят их начало в исторически зримом стремлении власти согласовывать новые налоги с подданными, относя появление провинциальных штатов к периоду не ранее XIV столетия. Исследователи пока не знают, было ли время, когда все провинции Франции обладали
Здесь: главное подразделение регионального управления финансами во Франции в XVI–XVII вв.
