мне сесть подле вас? – галантно спросил Островский тринадцатилетнюю Ольгу.
– Пожалуйста, – смутилась та, но потом подняла на соседа большие, чуть раскосые тёмно-серые глаза и радостно выпалила: – Вы знаете, как мы сохранили букеты свежими?
– Не могу догадаться, – подыграл ей Лаврентий.
– Мы убрали их в погреб, окутав мокрыми тряпками…
– Замечательная мысль, я никогда о таком не слышал! – восхитился Островский.
Он почувствовал, что нащупал нужный тон, и теперь взахлеб рассуждал о цветах, букетах, об украшении дома и о блюдах, которые им подавали. Лаврентий так всем восхищался, что к концу обеда бесхитростная Марья Ивановна прониклась к новому знакомому полнейшим доверием. Да и как могло быть иначе, коли умница сосед во всём разделял её мнение?
Наконец гости отобедали, и Островский помог барышням выйти из-за стола. Он ликовал. С Опекушиной всё получилось на удивление просто: с десяток комплиментов – и дело в шляпе. Значит, пришла пора заняться крёстным Долли. Соврав что-то Марье Ивановне, Лаврентий откланялся и поспешил к барону. Тальзит с видом мученика стоял на краю поляны, на его локтях с двух сторон повисли Мари и Натали.
– Можно мы тоже пойдём смотреть на гулянья? – в два голоса просили они.
Стайка молодежи во главе с Михаилом Епанчиным уже собралась рядом с калиткой, выходившей на тропу, ведущую к Троицкому. Всё нетерпеливо переглядывались, поджидая отставших.
– Идите, только не разбегайтесь – держитесь вместе. Долли будет у вас за старшего, – наконец разрешил барон.
– Крёстный, я не могу быть старшим: во-первых, я не мужчина, а барышня, во-вторых, Миша старше меня на три года. Но за девочками я присмотрю, это я умею, – отшутилась Долли и пошла к остальным, уводя за собой подруг.
– Какой логический ум прячется в этой прекрасной головке! – восхитился барон, потом вспомнил об Островском, почтительно ожидавшем его внимания, и спросил: – А вы, сударь, что предпочитаете: пойти с молодежью на гулянья или провести время за картами?
– Если вы возьмёте меня в компанию, я с удовольствием поиграю.
– Милости прошу. У нас несколько столов: мы жалуем пикет и бостон, – объяснил Тальзит и, воодушевившись, воскликнул: – Очень рекомендую напитки! Таких настоек, как у меня, вы ни у кого не найдете!
Игроки уже заняли места. Жарко обсуждались ставки. Наконец, уговорившись, что играть станут по копейке, приступили.
– Не угодно ли, сударь, переброситься со мною в пикет? – предложил барон, усаживаясь за единственный свободный стол.
– С удовольствием! – Лаврентий искренне обрадовался. Он играл в эту старинную игру в ранней юности и подробности помнил смутно, но это было даже к лучшему. Если гость проиграет, хозяин дома придёт в хорошее расположение духа.
Тальзит позвал слугу, велел подать две стопки водки, а гостю сказал:
– Рекомендую
