лучшая машинка. Давай-ка снимай все мокрое и беги мыть руки. Поужинаем и будет доделывать печенье.
Предстоящее одиночество в новогоднюю ночь не вызывало в душе прежней горечи. Жалеть себя – неблагодарное занятие. Легче не становится, а чем дольше поддаешься унынию, тем труднее потом выбираться из этого состояния. И неспособная как-то повлиять на обстоятельства своей жизни, женщина очень старалась изменить свое к ним отношение. Хороший и мудрый постулат, хотя и далеко не всегда удавалось следовать ему.
А что еще оставалось? Искать другую работу только ради того, чтобы с кем-то там познакомиться, не хотелось. Арина с радостью взялась бы за дело, в котором могла бы больше реализоваться, но маленькая дочка требовала внимания, а родители и ближайшие родственники находились за тысячи километров. Одна-две встречи в год – максимум, на что можно было рассчитывать с ее бюджетом. Выбранный вид деятельности позволял жить довольно прилично, без излишнего шика, но имея все необходимое, и для таких вот, как сейчас, развлечений оставалось время. А она сама… В большую и светлую любовь уже не верила, а меньшего не хотелось. Проходили. Повторов не нужно, усвоила, как больно падать, срываясь с воздвигнутых собственной фантазией высот. Лучше одна, чем так, как было…
Женщина сейчас улыбнулась собственному отражению в зеркале. Не подходящий момент для хандры: по квартире уже разносились ароматы выпечки, а Настя кружила вокруг елки, зачарованно поглядывая на укрытые под ней разноцветные пакеты.
Наряженная в специально купленное для праздника платье, она напоминала сказочную принцессу, и, с нежностью рассматривая малышку, Арина подумала о том, как все-таки ей повезло в жизни. Развалившийся брак мог оставить лишь одно опустошение в душе, а она живет, наслаждаясь таким драгоценным подарком судьбы, немного наивной и бесхитростной любовью ребенка, не зависящей от ее оплошностей. Не была ведь идеальной матерью: почти в каждом дне случалось то, о чем потом приходилось сожалеть, но доверчивые детские глаза компенсировали промахи. Ради улыбки дочки многим можно было пожертвовать, в том числе вниманием тех, кто не готов был принять малышку в свою жизнь.
Ее единственный роман после развода так и остался ненаписанным. Уверенный в себе, уравновешенный мужчина, с которым она познакомилась во время очередного заказа, оказался весьма настойчив в своих ухаживаниях. Арина почти влюбилась. Не в него: в то, что могла обрести благодаря этим отношениям. И хотя это чувство не имело ничего общего с тем волнением, о котором она мечтала одинокими ночами, была готова пойти навстречу. Она не питала иллюзий по поводу своей внешности, зная, что каждый год оставляет на лице все больше следов, а формы далеки от совершенства. Николай никогда не смотрел на нее так, как описывают в сказках, весьма недвусмысленно давая понять, что конфетно-букетные отношения и глупые признания уместны лишь в юности, а для них вполне подойдет здравый расчет, которым и предлагал руководствоваться. Ему была нужна жена, а Арина для этой роли подходила очень неплохо, так что он даже был готов закрыть
