дырой в кошельке, царила на землях нескольких поистине великих семейств. То тут, то там – неподстриженные деревья в садах и сучья, обломанные зимними бурями да так и оставленные валяться…
Когда же Альтия добралась до запруженных народом улочек рыночного квартала, ей сразу бросилось в глаза невероятное обилие незнакомцев. По улицам расхаживали совершенно иные народы, не те, что прежде. И дело было даже не в том, что она не узнавала их лиц; за последние десять лет она слишком часто отсутствовала в городе и не очень-то хорошо знала даже соседей, а многочисленных друзей и подавно не завела. Нет, это были именно народы: уйма людей говорила с явным джамелийским акцентом, а иные, если судить по одежде, выглядели вовсе приезжими из Калсиды. Мужчины – сплошь молодые, мало кто был старше тридцати лет. Они носили широкие мечи в богатых ножнах, украшенных филигранью, и открыто подвешивали кошельки к поясам, словно для того, чтобы похвастать богатством. Их разодетые спутницы были облачены в платья с разрезами, открывавшими полупрозрачные нижние юбки. И уж косметика, призванная деликатно подчеркивать внешность, была ими давно и прочно отвергнута. Они «штукатурились» так, что истинные черты лиц угадывались с превеликим трудом. Мужчины разговаривали громкими голосами, громче, чем требовалось, – как бы затем, чтобы привлечь к себе побольше внимания, – и в основном держали напыщенный, самоуверенный тон. Женщины двигались ну в точности как нервные молодые кобылки: без конца встряхивали головами и преувеличенно жестикулировали в разговоре. Они пользовались очень крепкими духами и вставляли в уши серьги величиной с хороший браслет… Словом, самые отъявленные и роскошные куртизанки прежнего Удачного рядом с ними выглядели бы серенькими голубками на фоне пышнохвостых павлинов.
Но был и другой разряд народа, также бросавшегося Альтии в глаза непривычностью своего облика. Это были рабы с татуированными лицами, и, в отличие от щеголей и щеголих, они вели себя очень тихо, явно стараясь привлекать поменьше лишних взглядов. Итак, число подневольных служителей в Удачном возросло, причем многократно. Рабы таскали тяжести и держали под уздцы коней. Вот прошли две девушки, а за ними поспевал мальчик, пытавшийся удержать над ними зонтик, дабы лиц юных хозяек не коснулось ласковое весеннее солнце… Это не вполне ему удавалось, и младшая, обернувшись, устроила ему настоящую выволочку – отругала, а потом съездила по уху. Альтия едва удержалась, чтобы на месте не расквасить ей нос. Мальчишка был слишком мал для подобной работы. Довольно и того, что он босиком шлепал по холодной каменной мостовой…
– Если все принимать так близко к сердцу, однажды оно просто не выдержит, – произнес тихий голос прямо у нее над ухом. – Увы, этих двух так воспитывали, что их сердца успели уже отмереть…
Альтия вздрогнула, обернулась и увидела Янтарь. Их глаза встретились, и Янтарь подняла бровь: дескать, все ясно. Золотая женщина тотчас напустила на себя высокомерие:
– Хочешь заработать грошик,
