Я прыгнула папе на шею, он прижал меня к себе, усмехнулся и сказал негромко:
– Эх ты, Стрелка Робин Гуда… Напугала как…
Через неделю папа привез из города два новеньких велосипеда «Зайчик-4» – мне и моему другу Игорьку.
Ну да. У меня был настоящий друг, человеческий детеныш. А вы как думали? Онли энималс? Я нашла его на дороге.
Одним летним днем мне выпал счастливый случай поиграть в Джона Сильвера – я сковырнулась с какого-то забора, ушибла колено и здорово хромала. Без попугая, увы, пришлось обойтись – куры ни на что не годились, а других кандидатов не было.
Ну и ладно, я набила старую авоську щепками и бумагой и, высвистав козу и пса, направилась к пересекавшему деревню большому ручью – или маленькой речушке? – собираясь построить, а потом потопить вражескую эскадру.
Я шла, старательно хромая, по деревне, весьма довольная собой – в сделанной из старой газеты пиратской шляпе с длинным петушиным пером, с прочным зеленым прутом в руке, который был то посохом, то шпагой, – и распевала пиратскую песню про йо-хо-хо и бутылку рома, пока вдруг не наткнулась на мальчика, играющего в солнечной дорожной пыли.
Тогда, тридцать лет назад, у всех парней были стальные шары – они выковыривали их из подшипников, которые воровали на колхозной автобазе.
Вот и этот играл в шарики, лежа на пузе, – знаете, такая игра, когда надо запулить их в ямку особым способом, что-то вроде детского бильярда.
– Привет, – сказала я. – Ты кто? Я тебя не знаю… А можно с тобой поиграть?
Мальчик посмотрел на меня, не поднимаясь с земли. У него было смуглое узкое лицо, тонкий нос и большие глаза цвета темного меда. Его волосы выгорели на солнце до странного платинового оттенка, и он был похож на марсианина.
– Со мной? Со мной никто не играет, – сказал мальчик.
– А почему? – Я присела рядом, вытянув неудобно забинтованную ногу.
– Мой папа – цыган, – мальчик сел, подобрав ноги по-турецки, и посмотрел на меня с каким-то злым высокомерием, – поэтому меня все дразнят и бьют.
– Ух ты! Настоящий цыган? С усами? С серьгой? – не поверила я.
– С усами, – мальчик невольно улыбнулся, – но сережек он не носит, ты что, он же не баба…
– Пираты же носят, – не сдавалась я, – а они редко бывают бабами… Ну то есть женщинами.
– Не баба и не пират, – отрезал мальчик. – А ты взаправду будешь со мной играть?
– Можно и подраться, если тебе так больше нравится, – я пожала плечами, – но знаешь, ты зря так злишься. Всех дразнят. И меня вот иногда дразнят докторенком, потому что мой папа – доктор, Генрих Васильевич.
– А, – кивнул мальчик, – вы живете в том большом красном доме. Ты – Глория, да? А я – Игорек.
– Очень приятно. А это мои друзья, Мурка и Мишенька.
– Какие же это друзья? – насмешливо спросил Игорек. – Это же просто коза и собака.
– Хорошие друзья, –
