в тощую бородёнку, окликнул сам.
– Люди добрые, садись, подвезу недорого! Только деньги вперёд, а то боязно мне.
– Слышь, батя! А твои где? – сказал я, ткнул в бок Унрулию. Та полезла за парой монет.
– Один я. Послала бабка разносолы огородные торговать. Распродал и обратно, но видишь, не успел. Запрудили, вояки окаянные! – посетовал дед. Помялся, спросил осторожно: – Вы сами кто будете?
– По нам разве не видно? Почтенная мать двух детей желает навестить тётушку. Так и скажешь на выходе.
– А провожатые где? Подозрительно, кабы не пришлось страже на лапу дать!
Дед выразительно посмотрел на кошель, пришлось достать ещё монету. Наконец устроились на возке.
– Дальше что? – спросила Унрулия, крепко сжимает руку сына.
– Сидим, ждём, пока лорды пересобачатся.
С длинной мощёной улицы, опережая всадников, летит цокот копыт. Показался новый отряд, во главе рыцарь, волосы цвета спелой пшеницы развеваются на ветру. Я вгляделся до рези в глазах, вздрогнул и надвинул шляпу пониже. Рыцарь уже около лордов, вклинился в спор как равный, резким рубящим жестом указывает на ворота, в сторону дворца. Через несколько минут бароны разошлись, лица недовольные, но дело пошло. Один за другим машут своим людям, те строят отряды в подобие очереди. Один лорд даже развернул обратно в город.
Я кивнул дедку.
– Теперь и нам проскользнуть легче. Двинули!
Городская стража исчезла, как тени в полдень, на воротах не дают упасть копьям пара сопливых новобранцев.
– А стража, стража-то где? – запричитал дедок. Я поспешил успокоить:
– Да вон же они.
Строятся в отряд, под командой все того же рыцаря, и дружно печатая шаг, двинулись к центру.
– Дела королевские плохи, раз собирают новобранцев, – заметила Унрулия.
– Вы рассуждаете словно полководец или дворцовый вельможа!
Оказывается, на щеках Унрулии бывают ямочки! Я почуял приятное тепло, и что её улыбка уютно свернулась калачиком где-то в моей груди.
Поток телег стронулся, люди бегут из города и пешком, расползаются за воротами по трём дорогам.
– Ну что, куды едем? – спросил старичок, безошибочно – меня, как главного.
Проклятье!
– Правь пока к своей деревеньке, там скажем, – буркнул я с досадой.
– Нам бы к Звенящим Ручьям, – встряла Унрулия. Я поморщился. Достал украдкой карту, небрежные штрихи чародея сложились в кружок столицы, на краю уголки гор, на самую высокую падёт Талисман. Звенящие Ручьи совсем в другой стороне.
– Да-да, нам в Звенящие Ручьи. Знаете, где достать лошадей?
– Зачем лошади, сам довезу, только припасу дайте прихватить в деревеньке, оно и вам пригодится. В возке всяко удобнее путникам! То-то бабка обрадуется приработку! – выпалил дедок, оживился, потирает руки в предвкушении, понукает старую лошадь шевелить
