или засолили, что сразу съели.
Приехали люди в неизвестной военной форме и сказали, что государству надо продукцию питания для победы. А также хотели взять упряжь и колесный тележный транспорт.
Дальше, что я пишу, это секретные данные и разглашению не подлежит.
Тетрадь зарою, как напишу.
Они, кто приехал, за день не управились и остановились у Смирновых Каплюжных.
Каплюжный Василий с ихим командиром оказался в знакомстве через фронт. Поэтому они остановились у Василия. И во двор склали, что взяли. Всякая продукция, а также фураж и упряжь. И какие-то еще вещи, в том числе что мы брали у Анастасие Никитишны.
Иван Смирнов Большой пришел ко мне и сказал, Николай, завтра они возьмут все остальное и уедут, а мы тут помрем с голоду. Надо устроить у них обратную реквизицыю по закону военного времени. Отец мне сказал, что не надо. Но у меня есть свой ум, и я согласился. Но сказал, что надо решать все мирным способом. И мы пошли.
Иван был, да еще Семен Кружнов, да Жила, да я. И еще были люди.
Мы пришли ко двору Каплюжного, а там во дворе никого не было, кроме стоял чесовой. Чесового кто-то стукнул дрыном. Мы начали забирать все имущество, но тут вышел ихий командир и вытащил ноган. Он выстрелил в воздух и сказал, кончай самоуправство. Мы не согласились. Выбежали другие. Началась стрельба. Всех, кто вышел из избы, постреляли. Жила пошел в избу Каплюжного. Слышим, бац, выстрел. Жилу убили. Он вышел обратно из избы, но идти не мог и пополз, а потом упал и умер. Мы бросились к окнам, но там было темно. Иван, Семен и другие стали стрелять, чтобы обезвредить. Потом вошли в избу и увидели, что обезвредили всех, включительно Василий и его семья.
От Василия только осталась дочь подрастающего возраста Ксения. Ей некуда было деваться, поэтому я взял ее к себе.
А Иван и Семен взяли все почти что имущество и уехали. Они уехали не к себе во дворы, а куда-то. С осени их нет, и где, неизвестно. Получилось, что у нас опять ничего нет, кроме для чтобы прожить кое-как. Да еще, когда мы убирали, кого постреляли, я снял с их кое-какую одежду и сапоги. Двое пар сапог оказались лучшего качества. Еще я хотел что-то взять в доме Каплюжного, раз он теперь пустой, но там мало что было взять. А кого постреляли, я занес в дом, а потом устроил от греха подальше случайный пожар.
Потом был дождь, а когда дождь, к Смирнову подъехать нельзя. Есть переправа в виде плота с канатом в обычное время, но в дождь мало кто там переправляется. А когда дождь кончился, выяснилось, что плота нет, и канат тоже пропал. Мы, мужики, собрались и говорим, как теперь быть. Нам никуда, и к нам никто. Решили, что нам никуда, это плохо, но что к нам никто, это даже хорошо.
Но все-таки приехали, когда подсохло, люди и спрашивали, где те, кого мы постреляли. Им сказали, что они уехали. Но кто-то сказал про пожар у Василия и что мы там были. Иван Большой, Семен Кружнов, Жила, которого убили. И другие. И про меня сказали. Они пришли ко мне, но я сказал, где вы видали, чтобы однорукий левша мог стрелять. Они убедились, что это правда,
