прошептала она. – Мы должны сесть. Нужно вести себя, как обычно.
Новая волна боли ударила Паркер в голову. У нее подогнулись колени. После того происшествия ее преследовали мигрени, и она чувствовала приближение очередного приступа. Но она не могла позволить себе свалиться здесь. Только не в аудитории, не при всех.
Слабый стон сорвался с ее губ. Перед глазами все плыло, но она увидела тревогу на лице Джулии.
– О боже, – пробормотала та, догадавшись, что происходит. – Я не поняла, прости! Идем.
Джулия подняла ее, вывела из аудитории и потащила наверх, в билетную будку. Здесь пахло лимонным средством для мытья полов, в воздухе кружились пылинки. Окно кассы было заклеено афишами будущих мероприятий – мюзикла «Парни и куколки» и «Осеннего концерта» молодежного оркестра.
Здесь была даже театральная афиша с фотографией Паркер, когда она в десятом классе играла Джульетту.
Джулия усадила Паркер.
– Дыши, – тихо сказала она. – Тяжелый приступ, да?
– Все в порядке, – выдавила Паркер, вцепившись в свои светлые волосы. Она поморгала, в глазах немного прояснилось. Боль стихла, сменившись тупой ломотой, но в голове все смешалось.
– Ты уверена? – спросила Джулия, опускаясь перед ней на колени. – Может, позвать медсестру?
– Нет, – просипела Паркер. Она судорожно вздохнула. – Все в порядке. Просто голова болит.
Джулия порылась в сумочке и достала пузырек аспирина, который на всякий случай носила с собой. Она протянула Паркер две таблетки, и та проглотила их, не запивая и чувствуя, как они царапают горло.
Джулия терпеливо ждала, пока Паркер проглотит таблетки, потом с облегчением вздохнула.
– Ты не думала о том… чтобы поговорить с психотерапевтом?
– Не начинай! – отшатнулась Паркер.
– Я серьезно. – В глазах Джулии появилась мольба. – Паркер, твои мигрени становятся все сильнее, стресс тебе явно не на пользу. А из-за всей этой истории с Ноланом… короче, я просто волнуюсь за тебя.
– Никаких психотерапевтов. – Паркер решительно сложила руки на груди. Она представила, как выворачивает душу наизнанку перед незнакомым человеком, который молча разглядывает ее и спрашивает: «И что вы при этом чувствуете?» Как будто ему есть до этого дело!
– Ну, я недавно говорила с одним… о своей матери, – Джулия опустила глаза.
Паркер вскинула голову.
– Что? Когда?
– На прошлой неделе. Я собиралась тебе сказать, но тут как раз случилось все это, и… – Она осеклась.
Паркер посмотрела Джулии в глаза. Она выглядела такой воодушевленной… Паркер понимала, как тяжело ее лучшей подруге смириться с тем, что Паркер стала после совсем не такой, какой была до. А ведь Джулия – это все, что у нее осталось. Она не хотела ее огорчать.
– Ладно, – проворчала Паркер. – Только не расстраивайся,
