особой, находящейся за стойкой, объяснил причину визита. Должен, мол, прийти наследственный перевод от скоропостижно скончавшегося богатого родственника за границей, он прямо перед самой смертью успел все деньги на организацию здесь похорон перевести мне, отшутился Михаил; эту версию он заготовил на случай вопроса о происхождении столь крупной суммы на счету, мало ли что, а здесь более менее какое-то логическое объяснение.
– Попрошу вас, милейшее создание, помочь мне снять всю сумму с моей карточки – наличкой, если это возможно.
Узнав, какую именно сумму надо снять, все сразу очень вежливо предложили помощь в оформлении документов на получение наличных, и тут же посыпались предложения, куда данные средства с выгодой можно вложить, не выходя из банка, – очень даже назойливо, как показалось Михаилу. После категорического отказа от всех поступивших предложений, потеряв час времени в ожидании, выстояв небольшую очередь в кассу, Михаил достиг своей цели – получения денег. «Можно симпатизировать сотням, увлекаться десятками, восхищаться единицами, а любить – только пятитысячные», – улыбаясь, подвел черту. И с приличной пачкой купюр и чувством огромного удовлетворения и гордости за себя покинул отделение банка. Оглянулся, посмотрел еще раз на красивое здание и вздохнул: «Дайте человеку пистолет – и он ограбит банк. Дайте человеку банк – и он ограбит мир!»
Со скромным свертком кровно заработанных денег прямиком отправился на стоянку машин, где ждал его могучий конь – джип марки «Тойота», его гордость и краса, временно заложенный изза денежных, мягко говоря, затруднений и молча ожидавший скорейшего выкупа владельцем, чтобы быстрей опять начать бродить по просторам наших дорог. На стоянке в какой-то дыре – конторе в видавшем виды на своем веку строительном вагончике, с помощью длинноносого менеджера в фуражке, явно не с чистой русской речью, оформил выкуп и, заплатив все текущие проценты и сам залог, наконец-то получил необходимые документы на машину и ключи от нее, подошел к автомобилю, мысленно обняв его и произнеся: «Красавица моя железная, наверное, заждалась меня». Внимательно осмотрел машину, пока не уехал со стоянки, на предмет наружных повреждений: вроде все цело. Затем взглянул на известную только ему, оставленную когда-то метку: она не повреждена, значит, никакая тварь не ездила, когда машина стояла на стоянке, а то бывали случаи – машина в залоге, а на ней разъезжают по городу кредиторы, как на собственной, да еще и в ДТП попадают. Приходят владельцы за машиной с мыслями, что все в порядке, а там не машина, а битый хлам вместо нее, и потом вечные разборки с страховщиками, с аварийными комиссарами, с владельцами стоянок, в общем полный беспредел.
Забрав свой автомобиль, прикинул для себя перед движением основное правило взаимоотношений пешехода и водителя: каждый из них должен думать, что другой – идиот и в любой момент может совершить неизвестно что на дороге, потом все происшествия появляются
