однако между друзьями и соседями не должно быть подсчёта убытков, как на торгу. Недоверие принесёт нам больше вреда, нежели какая-то вира за обиду. Возможно, этого и добивался покойный шаман, пытаясь поссорить наши роды. Уральцы не требуют никакой виры за обиду ваших родичей, – продолжил сыщик, – мы передаём вам убитых для достойного погребения и надеемся, что крепкий лёд нашей дружбы не разобьёт камень, брошенный шаманом.
Когда до угров дошёл смысл фразы, Топор пригласил гостей на обед, направив нескольких воинов на места стоянок покойного шамана. Дальнейшее происходило достаточно мирно, только спали уральцы в гостевом чуме поочерёдно – всё-таки боязно, вдруг у шамана остался родич, желающий мести.
Утро вождь продолжил добрым пиром, к обеду сделав подарок уральцам. Посланные воины принесли из разных становищ шамана почти половину украденных кур. На этой ноте Белову оставалось только подарить часть привезённых подарков, уже не как виру за убитых угров, а «от щедрот души», для укрепления дружбы. Ночевать уральцы не остались, стремясь успокоить нервничавшего Сысоя с дружиной. Встреча с ними произошла уже в сумерках, но уральцы без обсуждения потратили полночи, добираясь в Выселки. Опасения возможного нападения никого не оставляли.
По пути сыщику вспомнились слова Сысоя, что покойный шаман часто бывал в гостях у шамана рода синей выдры, следовательно, и с их стороны возможны подобные неприятности. Не желая повторения таких мистических случаев, Белов добрался до Соли-Камской. Там договорился с атаманами ватажников, Остапом и Гулей, чтобы они за зиму выгнали род синей выдры от Прииска на север, за реку Чёрную, это около тридцати километров. За такую службу пообещал расплатиться ружьями, после долгой торговли сошлись на пяти ружьях для ватаги, распределять их будут атаманы. Они же должны поклясться, что ружья не будут стрелять по уральцам никогда. В планах старейшины была дальнейшая работа с ватагой, вытеснение рода синей выдры стало пробным шаром.
В будущем он планировал основать пару городов за Уралом, где устроить запасную базу уральцев. Насколько Белов знал, за Урал не добирались даже монголы, а если добирались, то небольшими силами, без тотального уничтожения аборигенов. А русские доберутся за Урал только в шестнадцатом веке, через несколько веков; за эти годы техническая цивилизация, основы которой закладывал Белов, или исчезнет, или станет сильной и защитит себя от врагов.
В Соли-Камской он прогулялся по лесу, пытаясь применить испытанные возле Выселков навыки, и довольно скоро обнаружил горных козлов, которых не было в лесах Бражинска. За ними удалось почувствовать рысь с выводком, пару куниц и росомаху. Снежных барсов возле Соли-Камской не было, распугали и выбили охотники. К своему снежному барсу Белов заехал на обратном пути, почти сразу почувствовал его энергию в лесу и позвал к себе. Снежок, как он назвал своего лесного друга, добрался до него за пару минут, как кошка потёрся головой о ноги, принял
