эти парни…
– Ранее не привлекались и имеют чек из такси, который подтверждает, что они уехали отсюда около двадцати трех тридцати. Они сказали, что она застукала их, когда они писали в подъезде. Привезти их на допрос?
– Это не они сделали, но допросить их можно.
– Хорошо.
Шаги Виллера удалились.
– Она пришла одна, а никаких признаков взлома не видно, – сказал Бьёрн. – Думаешь, она добровольно его впустила?
– Только если она его хорошо знала.
– Да?
– Элиса работала адвокатом пострадавшей стороны по делам преступлений против нравственности, и ей все известно о рисках, а цепочка на входной двери выглядит довольно новой. Мне кажется, она была осторожной девочкой.
Катрина присела на корточки рядом с трупом и стала разглядывать занозу, торчащую из пальца Элисы, и царапину на предплечье.
– Адвокат потерпевшей стороны, – произнес Бьёрн. – А где?
– В «Холлумсен и Скири». Это они известили полицию, когда она не явилась на судебное заседание и не ответила на телефонный звонок. Нет ничего необычного в том, что насильники угрожают адвокатам потерпевшей стороны.
– Считаешь, один из…
– Нет, как я уже говорила, не думаю, что она кого-то впустила в квартиру. Но… – Катрина нахмурилась. – Ты согласен, что эта щепка бело-розового цвета?
Бьёрн склонился к ней:
– Во всяком случае, она белая.
– Бело-розовая, – повторила Катрина, поднимаясь. – Пойдем.
Они вышли в коридор, Катрина открыла входную дверь и указала на занозистый дверной косяк со стороны лестницы:
– Бело-розовый.
– Ну раз ты так говоришь… – протянул Бьёрн.
– Ты что, не видишь? – спросила она с недоверием.
– Исследования показывают, что женщины обычно различают больше оттенков цвета, чем мужчины.
– Но это ты видишь? – спросила Катрина, поднимая дверную цепочку, висящую на внутренней стороне двери.
Бьёрн нагнулся ниже. Его запах вызвал у нее испуг. Возможно, дело было просто в неожиданной близости.
– Ободранная кожа, – сказал Бьёрн.
– Царапина на предплечье. Понимаешь?
Он медленно кивнул:
– Она поцарапалась о дверную цепочку, которая, следовательно, была закрыта. Это не он ворвался в квартиру мимо нее, это она боролась за то, чтобы выбраться наружу.
– Мы в Норвегии не пользуемся дверными цепочками, мы запираем дверь на замок, и этого нам вполне достаточно. А если она впустила его в дом, если, к примеру, этот сильный мужчина был ей знаком…
– Она бы не стала возиться с дверной цепочкой после того, как сняла ее, чтобы впустить его. Тогда она бы чувствовала себя в безопасности. Следовательно…
– Следовательно, – перебила его Катрина, – когда она пришла
