Придумай что-нибудь, пока я…ты его нанимал.
Графин отступил от края и суетливо постучал по карманам. Быть проводником у избалованных горожанок – сплошное мучение. Так и знал, что начнутся истерики.
Эдик склонился над Алисой, помогая снять рюкзак. Она с трудом поднимала руки, вконец перепуганная высотой.
– Обвяжем верёвкой, подстрахуем. Пусть двигается по стеночке.
– Возись с такой. – Графин открыл рот для следующей хлёсткой фразы и едва не был сбит рюкзаком Алисы, который Громова ткнула ему в грудь.
– Держи, Сусанин. Четвёртый час шарахаемся по лесу.
Она вернулась к своему рюкзаку и достала из него верёвку. Обвязала себя, потом Алису, кинула свободный конец Эдику.
– Лёгонький маршрут! – подал голос обиженный Графин. – Тут дети бегают…
– …и бабки, и козлы горные. Ты рюкзак неси. Может, быстрее к озеру выведешь, – фыркнула Даша. – Шуйская, водички?
Алиса помотала головой, выпрямляясь на дрожащих ногах.
– Специально завел, – пробурчала она. – У меня предчувствие, что дальше хуже будет.
Подобно американскому сэндвичу, обложенный двумя рюкзаками, недовольный Графин выступал первым. Туристическая троица следовала за вредным проводником шаг в шаг. А тропинка между тем сузилась до катастрофических размеров.
Теперь Алиса двигалась исключительно боком и приставными шагами, перебирая руками скалу. В одном месте несчастной пришлось ползти на четвереньках, разогнуться после которых оказалось ей не под силу. Она так и застыла на карачках, с закрытыми глазами. К горлу подкатил тугой ком, мутило.
– Алиска, вставай! Ещё чуть-чуть.
– Н-не могу, б-боюсь.
Даша с ненавистью вгляделась в сгорбленную спину проводника и скомандовала:
– Открой глаза, Шуйская! Встань! Иди, я сказала! – и когда та на полусогнутых дрожащих ногах преодолела опасный участок, очень цветисто выругалась сквозь зубы. – Детский маршрут, твою мать, сайгак, ты, казахский!
– Не читала про таких, – всхлипнула подруга.
Тропинка неожиданно расширилась и превратилась в безопасную пыльную дорожку. Напуганная Алиса по-прежнему двигалась вдоль скалы, не доверяя неверному счастью. Потом и скала закончилась, сменившись густым кустарником, а страшная пропасть свернула и убежала в сторону.
Графин остановился первым. Его не смутило, что свободный пятачок был маленьким и каменистым. Он зафыркал точно тюлень, сбросил оба рюкзака на землю, сдернул кепку с головы и присел на выступ скалы. Редкие волосёнки тёмными дорожками прилипли к мокрому лбу. Алиса присела чуть поодаль: ей до сих пор не верилось, что осталась жива. Этот переход будет сниться в ночных кошмарах: узкая тропинка, зигзагом поднимающаяся вверх, скала-пропасть и шорох осыпающейся щебёнки под ногами.
Подошла усталая подружка, развязала верёвку у неё на поясе и ободряюще похлопала по спине.
– Ты
