и начинаю вносить заказы.
– Я слышала, телефон звонил? – спрашивает мама, заходя на кухню и вытирая волосы полотенцем.
– Да, я ответила.
– Кто звонил?
– Просто кто-то спросил, во сколько мы открываемся.
Я впервые в жизни соврала маме. И это меня удивляет, ведь мы все рассказываем друг другу. Мне стоило сказать: «Звонил парень по имени Ксандер – да, его зовут именно Ксандер, – который гладит футболки и носит украшения». Вот это было бы весело. Мама бы прикинулась обиженной, мы бы посмеялись над тем, что он, вероятно, стрижется дважды в месяц, и потом она бы произнесла речь: «Лучше не общаться с такими людьми», а я бы согласилась. Да я и так согласна.
Что же тогда меня остановило?
– Мам, можешь закончить за меня? А то у меня на голове будет не пойми что, если я сейчас не высушу волосы.
– Да, конечно.
– Спасибо.
Запираюсь в ванной и закрываю глаза руками. Что меня остановило?
Симпатия.
Мне не хотелось, чтобы мама плохо к нему отнеслась. Этот парень каким-то образом умудрился выбраться из коробки с людьми, на которой я маркером написала «запрещено», и оказался другим. А теперь, к своему раздражению, я чувствую какую-то странную симпатию к Ксандеру Спенсу.
Нужно срочно что-то менять.
Глава десятая
В понедельник утром я машу маме на прощание и ухожу в школу. В паре домов от нас замечаю спортивную машину, совсем как у Ксандера. Наклоняюсь, чтобы заглянуть внутрь, а когда выпрямляюсь, вижу на другой стороне от себя Ксандера. Я подпрыгиваю от неожиданности. Он протягивает мне стаканчик с горячим шоколадом и делает глоток из своего.
Я смотрю на стаканчик – такой же, как вчера.
– Возьму, только если ты уже из него отпил, – вырывается у меня вместо: «Что ты здесь делаешь?» Так он может решить, что мне не все равно.
Он забирает у меня стаканчик, делает глоток и отдает обратно.
Меня так удивляет его реакция на мой сарказм, что мне не удается сдержать смех.
– Я слышала, для тех, кто пристрастился к маффинам Эдди, по четвергам проводятся встречи у «Луиджи». Если это не сработает, можно прибегнуть к помощи таблеток.
– Боюсь, мне не хочется избавляться от этой зависимости, – парирует он.
Я бросаю на него косой взгляд. Мы ведь о маффинах сейчас ведем разговор, верно?
– Прости.
– Так чья очередь задавать вопрос? – спрашивает он.
– Моя, – отвечаю я, хотя на самом деле не помню. Но лучше уж задавать вопросы, чем отвечать.
– Хорошо, задавай.
– У тебя есть братья? – Я знаю, что у него нет сестер – его бабушка говорила, что у нее только одна внучка, а он уже сказал, что это его кузина.
– Да, у меня два старших брата. Сэмюэлю двадцать три. Он недавно окончил юридический.
– Где?
– В Гарварде.
Ну конечно.
– Второму
