и фамилии, не спросив у них разрешения, при выдаче документов переписали на «державну мову» (чтобы они быстрее усвоили свою новую национальную идентичность). Получилась так: вместо Евгений Воробьев – Эвгэн Горобець, вместо Василий Николаев – Васыль Мыколайчук, вместо Игнат Волков – Гнат Вовк, вместо Алексей Кузнецов – Олэсь Коваль. Естественно, никто из них по-украински никогда не говорил. Это в Севастополе считалось дурным тоном.
Предложение режиссера-постановщика вызвало у строителей интерес. Во-первых, они никогда прежде не бывали на киносъемках. Во-вторых, они знали о старых военных укреплениях в районе Камышловского оврага и Темной балки и считали их восстановление делом полезным и благородным. В-третьих, сумма, предложенная Сотниковым, превышала их обычный дневной заработок на стройке. Плюс к тому – бесплатный обед вместе со съемочной группой. Последнее обстоятельство в значительной степени повлияло на энтузиазм землекопов. Они сказали, что придут со своими орудиями труда и в своей рабочей одежде.
Утром следующего дня Евгений Алексеевич не без волнения наблюдал, как четыре остро заточенных штыковых лопаты вонзились в лесную почву. Начать решили с длинной канавы, которая, конечно, когда-то была траншеей и вела к огневой точке – окопу с обвалившимися краями, заросшему бузиной. Работали севастопольцы энергично, умело, с огоньком и за три часа вернули траншее первоначальный боевой вид: глубину – более ста сантиметров, ширину – до восьмидесяти сантиметров, длину – до пяти метров.
За это время они достали из земли две пробитые советские каски, остатки противогаза, алюминиевую кружку, обрывок солдатского ремня с пряжкой, погнутый ствол винтовки Мосина, много гильз от патронов калибра 7,62 мм и несколько обойм с неиспользованными этими самыми патронами. Рыжая ржавчина налипла на их латунные бока.
Сотников подобрал такую обойму. С трудом он отделил от нее один патрон, оттер на нем ржавчину, и латунь тускло засияла. Капсюль был в целости и сохранности, внутри пересыпался порох. Боеприпасы 1942 года находились в полной готовности к использованию.
Под лопатами часто поскрипывало железо: осколки от снарядов и мин разного вида и размера. Рабочие доставали их и выкладывали на край траншеи. За четыре часа собралась изрядная куча ржавых обломков. Настоящий огненный дождь когда-то падал на защитников укреплений. Они выдерживали его, закапываясь глубоко в землю. Но земля страдала. Недаром здесь так и не выросли новые деревья. Лишь колючие кусты «держи-дерева», цепляясь узловатыми корнями за почву, смогли подняться над бывшим рубежом обороны.
За умелыми действиями землекопов наблюдал не только Сотников. Здесь находился и Сергей Щербина, и некоторые другие сотрудники съемочной группы: ассистенты оператора и режиссера, осветители, «звуковики». Актеров же отпустили отдыхать до обеда. Но Александра осталась, чтобы посмотреть, как возникнет ее «снайперская засада».
Послушно следуя
