он это произнес, руки у Чэнь Гэнъиня задрожали, а ноги стали ватными. Он поспешил достать кусочек сахара из кармана. У него была гипогликемия, которая обычно проявлялась, когда он был голоден, но иногда это случалось, если он был взволнован, пугался чего-нибудь или был чем-то потрясен. Кусочек сахара, который он рассасывал, помогал справиться с приступом. Голос у него тоже дрожал, он с трудом справился с чувствами. Старик спросил:
– Начальник, что с вами?
– Старая проблема – гипогликемия…
Кто-то налил кипяток и поднес ему, но, взглянув на воду – черную, с жирными пятнами, – Чэнь Гэнъинь отставил чашку в сторону, не сделав и глотка. Он произнес:
– Разве можно так говорить безо всяких оснований и доказательств?
– Да, доказательств нет, но кое-кто говорит, что это правда.
– Не стоит верить слухам и не надо их распространять!
Старик ответил:
– Верно, верно.
Старики переключились с Чэнь Гэнъиня на местный химзавод. Они рассказали, что после постройки завода в их селе вода, которую раньше можно было пить прямо из озера, стала такой грязной, что в ней даже рыбы теперь не живут. Пусть уважаемый начальник вмешается. Чэнь Гэнъинь тем временем пребывал в полном смятении. Он размышлял о том, что нет все-таки стен, которые не пропускают ветер, а все тайное становится явным. Ведь тогда, в прошлом, все было сделано абсолютно секретно, никто ничего не знал. Откуда же взялись такие слухи? Он еще больше забеспокоился и снова спросил про дом Чэнь Цзэво. Один старик ответил:
– Вы все равно не найдете по описанию, давайте я вас провожу!
Чэнь Гэнъинь выразил ему свою благодарность и пригласил в машину, чтобы под его руководством отправиться к дому Чэнь Цзэво. Хотя его дом и находился не слишком далеко, но его действительно трудно было найти; поворачивали-поворачивали, и на одном из перекрестков машина не смогла проехать дальше. Старик повел Чэнь Гэнъиня по узкой дорожке, с двух сторон по пояс заросшей полынью, бамбук-многоветочник высотой в человеческий рост оставлял лишь узкую щель для прохода. По этой тропинке они прошли практически двести метров и только тогда подошли к дому Чэнь Цзэво. Это был одноэтажный дом с тремя комнатами и уже обвалившейся крышей, на токе для молотьбы риса разрослись камыш и бамбук. Соседские курицы захлопали крыльями и с испуганным кудахтаньем бросились врассыпную. Провожатый сказал, что тут даже хорьки уже превратились в призраков. Чэнь Гэнъинь постоял в дверях дома, прошел в коридор, через дверной проем и окна заглянул внутрь: в гостиной были навалены сельскохозяйственные инструменты. Также в комнате располагалась одна кровать, покрытая толстым слоем пыли, было видно, что тут давно уже никто не жил. Чэнь Гэнъинь спросил:
– У них же есть сын, который уехал на учебу. Он что, тоже не приезжает домой?
Старик пояснил:
– Его сына зовут Чэнь Ифэй, он учится в средней школе номер один. На каникулы он ездит к отцу, чтобы подработать. Я уже несколько лет их не видел.
Сердце Чэнь
