отстаивало подобный подход, и в качестве идеальной цели оно указало на заводы в Швайнфурте, где, по имеющимся данным, производилось две трети всех германских шарикоподшипников. Поскольку любому танку или грузовику, любому двигателю для самолетов, судов или подводных лодок, да практически всем машинам, где есть движущиеся части, нужны шарикоподшипники, министерство уже давно заявляло о том, что разрушение заводов в Швайнфурте нанесло бы колоссальный ущерб боеспособности немцев в целом[49]. Британский маршал авиации Артур Харрис, глава Бомбардировочного командования, высмеял эти расчеты, язвительно отозвавшись о любых решениях, в которых видят «панацею». Он заявил, что эксперты по целям «окончательно свихнулись» на своих подшипниках[50]. Один остряк согласился с Харрисом и заметил, что, наверное, нужно разбомбить и заводы по производству шнурков для ботинок: это заставит немцев сдаться, потому что обувь будет падать с их ног. Однако Восьмая воздушная армия непреклонно настаивала на прицельных дневных бомбардировках; и, поскольку ее силы не могли вырасти достаточно быстро для того, чтобы оказать достаточно сильное воздействие, бомбя широкий спектр промышленных объектов, сосредоточенный подход путем бомбежки «узкого места» был очень привлекателен для американского командования.
В итоге Восьмая воздушная армия впервые бомбила шарикоподшипниковые заводы в Швайнфурте 1 августа 1943 года, и еще раз – 14 октября. Ее концепция дневного налета в составе формирований бомбардировщиков, обходящихся без сопровождения истребителей и защищающих сами себя, подверглась испытанию и потерпела решительный крах. Несмотря на свои 11 пулеметов на борту, бомбардировщики настолько уступали немецким истребителям, что их потери превзошли всякий приемлемый уровень: 60 из 376 американских самолетов были сбиты в первой атаке и 77 из 291 – во второй[51].
Что же касается причиненного ущерба, то незначительным он не был, но его влияние на боеспособность немцев действительно оказалось незначительным. Уже имеющиеся шарикоподшипники наряду с некоторым их количеством, импортированным из Швеции и Швейцарии, покрыли неотложные нужды; производство вскоре было восстановлено в полном объеме, а во многих случаях на смену пришли подшипники скольжения, так что «узкое место» немцы обошли стороной[52]. Таким образом, узкоспециализированная атака на Швайнфурт вызвала широкую организационную реакцию, которая не позволила нападению достичь своей цели – точно так же, как большие военные корабли прошлого нейтрализовали угрозу, исходившую от миноносцев, а современные бронетанковые войска научились справляться с противотанковой ракетой.
Хотя ответом на прицельные бомбардировки была, в частности, децентрализация промышленности и замена существовавших изделий другими, более масштабная реакция немцев на усиление бомбардировок в целом состояла в том, чтобы реструктурировать всю экономику, дабы увеличить
SAO, I, 347.
Артур Харрис, глава Бомбардировочного командования в самые трудные годы и, возможно, самый недооцененный из всех военачальников сил союзников, включил тонкий анализ этого вопроса в свои мемуары: Harris, Arthur Т.
Craven, Wesley F. & Cate, James L.
Альберт Шпеер, возглавлявший Имперское министерство вооружения и военной промышленности, утверждал, что эта атака была бы решающей, если бы ее продолжили. Но в этом он неправ, потому что тогда воспоследовала бы децентрализация. См.: Speer, Albert.
