душистым чаем под лучами весеннего солнца, я спросил его:
– Айе(Пап), а ты помнишь своё первое свидание?
– Свидание? – переспросил он меня, – да, помню, а может, что-то и забыл.
– Расскажи, – не унимался я.
– Давно это было, – отец задумался, вспоминая, – наверное, летом 1940 года, тогда мне было пятнадцать лет. Мы с отцом, с твоим дедом, поехали в соседнюю бригаду в гости. Чума стояли недалеко, и погода была подходящая для поездок Отец стал рассказывать, погружаясь в воспоминания, останавливался, делал паузы восстанавливая в памяти некоторые детали.
– Вот там я впервые увидел незнакомую девушку.
– А какая она была? – спросил я.
– Ну какая! одета просто, аккуратно: в сарафане, в кокошнике, по-женски. Густые темные волосы, почти до плеч. Я не помню всё. Мы обменялись улыбками.
– А что она сказала тебе, тогда, при встрече? – продолжал наступать я.
– Не помню. Она была стеснительная и я первым начал разговор. Узнал, что она приехала к родителям из-за Урала, где жила у родственников.
Доливая с чайника горячий, ароматный чай в чашки, отец незаметно перевёл разговор на другую тему.
– Вон видишь, – обратился он ко мне, – высокую сопку на горизонте?
Я посмотрел в сторону куда указал отец и рассмотрел далеко впереди высокий холм. Он возвышался над всеми остальными и напоминал перевёрнутую лодку. – Да, – ответил я, – вижу.
– Это приметная сопка, «Пыж мыльк», ненцы её ещё называют «Нянь-сядэ». С любой точки Ходыттея, либо с катерной стоянки, эту сопку хорошо видно и она служила ориентиром для путников, которые добирались по тундре пешком до оленеводческих бригад. Был такой случай, – продолжал отец, – дирекцией совхоза было принято решение, с трёх северных бригад выделить слабых оленей и погнать к реке Хадутта для забоя. Для согласования сроков забоя к нам должен был приехать зоотехник совхоза. Лето было очень жаркое. Гнус и овод беспокоили стадо круглые сутки, от усталости пастухи валились с ног. Выбраковка и забой слабых оленей был совершенно необходим. Мы со стадом кослали ближе к сопке «Пыж мыльк» и поставили маленький чум на высоком месте, чтоб могли заметить с большого расстояния. Прождали неделю, но никто к нам так и не приехал. Позже, спустя два месяца, мы узнали, что к нам направляли зоотехника Рапопорт. До устья реки Сябу-яха он добрался на моторной лодке и дальше пошёл пешком. Поднимаясь вверх по Сябу-яхе не заметил, что река делает поворот и по протоке ушёл к вершине реки Паёта. Блуждал неделю пока не вышел к чумам рыбаков.
– А как же сопка, – спросил я отца, – почему он не пошёл на неё?
– Он впервые попал в тундру и не знал, что если заблудишься всё вокруг будет казаться одинаковым. Забыл об ориентирах. Был молод, самонадеян и думал, «что там пару часов и буду в чуме». Отправился в путь
