закашлялся и спросил:
– Кто же тогда будет виноват?
– Как это кто? – удивился Мишаня. – А Витюша зачем?
Хозяин дома ошалело покачал головой.
– И не жалко тебе его?
– Очень жалко, – ответил очкарик и непритворно вздохнул. – Только себя еще жальче. Да и тебя тоже.
– Дела!.. – Славик надолго замолчал.
Миша молча пил чай с лимоном, не мешая старому другу принимать решение.
– Ладно. – Вице-премьер надавил ладонью на столешницу, раздался жалобный скрип. – Так тому и быть.
– Вот и славно. – Миша отставил чашку в сторону. – Значит, в ближайшие дни я иду к Витюше. – Он тоже хлопнул ладонью по столу, только намного тише. – Начинаем.
– Один-единственный вопрос. – Славик поднял голову и внимательно посмотрел в глаза другу юности. – За что все-таки ты его так?
– А ни за что, – последовал мгновенный ответ. – Ничего личного, дело прежде всего.
– Ну-ну. – Славик прищурился и глянул на когда-то самого доброго на свете парня так, как будто менял ценник.
Афера удалась на славу. Потому что была тщательно продумана и хирургически безукоризненно исполнена. Как и все остальные, прокручиваемые до и после нее.
В нашем Отечестве сейчас только они, аферы да кидалова, проходят без сучка и задоринки. Все остальное – фигушки. Потому что планируется это самое все остальное исключительно левой ногой, а исполняется и того хуже.
Вывести из дела и вытащить из страны получилось, конечно же, сумму несколько меньшую, но вполне достаточную для того, чтобы оба акционера не страдали остаток жизни от пошлой и честной бедности. Даже если она, эта самая жизнь, окажется не короче, чем у галапагосской черепахи, отдельные особи которой, ведущие исключительно здоровый образ жизни, говорят, дотягивают аж до ста восьмидесяти лет.
– Так сколько же мы с тобой все-таки заработали? – спросил Славик, сидя в номере отеля, расположенного то ли в Австрии, то ли во Франции, и закусил водочку мелкозернистой севрюжьей икоркой. – Просто интересно.
– Мы… – выговорив это слово, Миша очень постарался не рассмеяться в голос. – Мы с тобой на пару, старый, подняли четыре с половиной ярда в евро. В баксах это…
– Шестерочка, – сказал второй акционер и надул губы. – Я думал, побольше выйдет.
– Можно было бы снять и побольше. – Бывший доцент не стал спорить с бывшим вечным троечником и секретарем комитета комсомола факультета. – Но тогда…
– Понимаю, – сказал Славик и вздохнул. – Ладно, дай мне месяц-другой сроку.
– Да хоть год, – великодушно согласился Миша. – Решаешь вопрос с безбилетным пассажиром и тут же получаешь бабло.
На прощание приятели и компаньоны сердечно обнялись.
– Береги себя, – заботливо проговорил Славик. – Я слышал, Витек очень сердится. Как бы…
– Ладно. – Миша беспечно махнул рукой. – Пусть его.
