– и я его выполнила. А теперь больше ничего не осталось». Мне захотелось обнять ее, утешить… но поверьте мне, я не осмелилась к ней приблизиться.
Агнесса видит, как ее хозяйка кусает нижнюю губу, чтобы не дать слезам пролиться, но фрейлина должна рассказать свою историю до конца: они хотели услышать все – и она должна рассказать им все.
– Наконец в июле королева Иоланда получила весточку от вас, мадам, из Марселя, что ваш дорогой супруг благополучно высадился на сушу, хотя, конечно, пал духом, что вполне объяснимо. Миледи Изабелла, я видела, какое воздействие оказало ваше письмо на королеву-мать – письмо, в котором говорилось, что дела требуют вашего скорейшего возвращения в Нанси и что ее обожаемый сын не имеет ни сил, ни желания сейчас ехать в Анжу, чтобы предстать перед ней немедленно. Я знаю, что она ждала вашего возвращения каждый день, сир, но должна также сказать, что признавала ваши действия в интересах Дома разумными и объяснимыми.
После паузы Рене отвечает на невысказанный вопрос, который звучит в мыслях у обеих его собеседниц – и у жены, и у демуазель:
– Она была права – она знала меня очень хорошо. Я был физически измотан, но, кроме того, мне было слишком стыдно предстать перед своей матерью: она никогда не предавала меня, она поддерживала пять военных походов моего отца, брата и меня самого; она принесла в жертву себя и родных ради того, чтобы ее муж и сыновья могли гоняться за миражом, за королевством, которое мы считали своим по праву. Мы все знали, что моя мать делала все что могла для нас – она отдавала нам все: свою энергию, ум, силу убеждения, даже фамильные драгоценности – все это она тратила на то, чтобы финансировать нашу глупую несбыточную мечту. А теперь все кончено. – Изабелла берет его за руку и прикладывает к своим губам в знак сочувствия. – От немыслимого состояния моего отца не осталось ничего. Все потрачено на Карла VII, на моего брата Людовика и на меня. Это настоящая причина того, почему я сомневался, покидая юг. Помню, как я думал: «Вот же он я – так почему бы мне не исследовать сначала свои владения в Провансе, прежде чем пасть на колени перед моей обожаемой матерью и умолять ее о прощении?»
И Рене никнет головой, его крупное тело содрогается в рыданиях.
– Сир, пожалуйста, успокойтесь, – осмеливается шепнуть Агнесса. – Все в окружении вашей матушки знали о том облегчении, которое она испытала, когда услышала о вашем прибытии в Марсель.
Но он скрещивает руки на груди, обхватив себя за локти, и начинает покачиваться из стороны в сторону, чуть прикрыв глаза, губы его кривятся от боли.
Медленно, с трудом, Изабелла заканчивает повествование.
– Вы должны знать… я виню себя в том, что королева Иоланда умерла в одиночестве. Я подумала так: раз Рене уже едет к ней – ты можешь вернуться ко мне и помочь подготовиться к его прибытию в Нанси. Как же я ошиблась! Ведь именно тогда она нуждалась в тебе больше всего. Как же я корю себя за это решение! Моя дорогая… ты была встревожена моим вызовом?
– Мадам,
