Например, при подходе к Цусимскому проливу телеграфисты кораблей эскадры стали обнаруживать оживленные переговоры японского флота. Однако они не умели переписывать телеграфные сочетания точек и тире, фиксировавшиеся на ленте аппарата Морзе, знаками японской азбуки, которыми передавался текст. Не готовы были они принимать эти знаки и на слух. Таким образом, незнание языка объекта разведки не позволило установить эффективное наблюдение за его радиопередачами и извлечь из них сведения о силах, местонахождении и намерениях противника, необходимые для оценки обстановки при выработке замысла на бой.
Не менее поучительный урок русские моряки 2-й Тихоокеанской эскадры получили 13 мая 1905 года, когда японский крейсер «Идзуми» обнаружил перед входом в Цусимский пролив русскую эскадру и в течение часа передавал телеграфом своему командованию сведения о численности русской эскадры, ее местонахождении, курсе и строе. Командир крейсера «Урал», на котором имелся мощный искровой передатчик, по обнаружению переговоров японских кораблей обратился к командующему эскадрой адмиралу Рожественскому за разрешением создать помехи радиообмену японцев. Однако последний не сумел понять значения инициативы командира крейсера и той пользы, которую можно было бы извлечь из мощного передатчика «Урала», и не дал разрешения на создание помех японцам. «Не мешайте японцам телеграфировать», – ответил адмирал[121].
В качестве примера мер японцев по противодействию русской радио-разведке необходимо отметить деятельность японского Главного штаба, который сознавал, что недостаточно организовать разведку, но еще необходимо затруднить таковую противнику. Как свидетельствуют источники, в дополнение к мерам по защите информации в прессе у японцев на протяжении всей кампании было запрещено кому бы то ни было посылать телеграммы личного характера телеграфом. Закрытость японских источников разведывательной информации (прессы, радиограмм и т. д.) осложнялась незнанием восточных языков подавляющим большинством русских офицеров-разведчиков. Ситуация изменилась к лучшему только после привлечения гражданских лиц в качестве переводчиков. Ими были как русские студенты Восточного института, так и иностранные подданные[122].
В целом первый опыт боевого применения сил и средств радиоразведки (радионаблюдения[123]) в Русско-японской войне 1904–1905 гг. показал высокую значимость зарождавшегося нового вида морской разведки. Однако, как часто бывает в истории нашего государства, этот опыт долгое время оставался недостаточно востребованным, а соответственно, не получавшим должного развития. Между тем, опыт Русско-японской войны позволил выявить следующие недостатки зарождавшейся отечественной морской РЭР:
– отсутствие специализированных технических средств разведки;
– отсутствие специально подготовленного и назначенного только для ведения радиоразведки
Радиоразведка Военно-Морского флота, с. 16–17.
Радионаблюдение – соответствует лишь первому этапу и функции РЭР – добыванию сведений о противнике, а также простейшим способам РЭР – поиску и дальнометрии. Радиоразведка включает более широкий спектр функций и способов РЭР.
