По ходу они там безвылазно сидят, прячутся от жизни за широкой спиной консьержки, разве только до машины добегают, что отвезёт в Шереметьево, чтобы самолёт унёс ещё дальше. Современное русское кино про так называемых крутых мужиков – это пересказ старых американских видаков с молодым Ван Даммом. Крутят их в наглую, слегка подкорректировав с учётом отечественных реалий, и думают, что никто не догадается, хотя вся страна эти сюжеты наизусть знает. Ничего своего нет, повтор на повторе, словно мозги вообще не работают. Всюду одно и то же: некий крутой воин или боец в пьяной драке неудачно съездил кому-то по зубам, нечаянно выбил мозги, за что загремел на нары. Чего в нём крутого, если грамотно морду бить не умеет, авторы умалчивают. Сами не знают. Просто принято считать таких верзил крутыми, вот и не умничайте. Его девушка, хотя он сам уже как дедушка, не дождалась любимого с зоны – ушла к другой горе мускулов. Даже удивительно, как она их различает, и как они не спутают её с другими вертлявыми малолетками, которые тараторят одно и то же: «Набей морду этому козлу, получи бабки, и мы прикольно оторвёмся вместе». И вот вышедший из тюряги сиделец-страдалец навалял горе мускулов, к которой переметнулась его бывшая любовь. Находит себе новую подружку, такую же смазливую шлюшку, только лет на тридцать помоложе, и торжественно возвращается на ринг, чтобы и дальше заниматься любимым делом: эффектно бить морду другим полудуркам. Этим бойцовским дерьмом с элементами педофилии и тюремной романтики завалена вся вечерняя сетка вещания. И смотрят его преимущественно неудачники, увальни и лежебоки после работы, где не платят ни фига. Я сам только их и смотрел, когда в НИИ надоедало на казённом компьютере играть.
– А я люблю фильмы про любовь.
– Ай, это вообще какой-то госзаказ, про любовь эту. Чистый шантаж: полюбите меня хоть кто-нибудь, а потом уж и я кого осчастливлю. А его не полюбили. И что теперь, можно вообще не жить? Герои бесцветные, холодные, с обидой на морде «никто не ценит, не любит, не понимает, какие мы хорошие и правильные». Захомутать их проще простого: достаточно сказать, что он лучше всех. Лучше кого всех, кто эти «все»? Нормальным людям не нужно превосходство сразу надо всеми: это может нравиться только ущербным уродам с очень низким уровнем развития. Васе врут, что он лучше Пети, а Петю убеждают, что он лучше Васи, потом жёны и сожительницы ими меняются, благо, что герои ничем не отличаются, мыслят одинаково убого, живут одинаково хреново в одних и тех же халупах. Когда они начинают задумываться, почему так хреново, создатели доказывают: «Это бабы виноваты, что не ценят тебя, не любят, не хвалят, какой ты замечательный – почти за бесплатно работаешь и ничего не требуешь, кроме благодарности и тарелки супа». Если героиня начинает недоумевать, почему он всё время пьяный и злобный, ей объясняют, что она сама виновата, не любит его, не жалеет или делает это «как-то не так». Словно любовь – это такая работа, которую любой осилит, как мытьё посуды. И угрюмый
