мол, мы не хотим сотрудничать в общих интересах, пока не обеспечим себе выгоды.
11) В начале войны я предвидел, что немецкое наступление, подготовленное с сильным материальным превосходством на определенных направлениях, добьется успеха, и готовил требования, которые предъявил бы в тот момент, когда Советам будут нуждаться в помощи и искать ее. Я был убежден, что в случае победоносной кампании русской армии Советы наверняка скажут, что мы им не нужны и они не хотят брать на себя никаких обязательств.
В тот день, когда советские представители настоятельно просили меня, чтобы был дан приказ нашим организациям дома провести масштабные акции саботажа, чтобы уничтожались коммуникации, фабрики военной промышленности, чтобы террористические группы устраняли видных немецких представителей и тем самым нарушалось бы продвижение немецких армий в России, я решил направить им ноту с нашими требованиями»[82].
Таким образом, эмигрантское правительство Бенеша (причем под давлением чехословацких военных) решило воспользоваться трудной военной ситуацией СССР летом 1941 года, чтобы предъявить Москве свои условия сотрудничества. Главным условием было признание СССР правительства Бенеша как ведущего представителя всего чехословацкого Сопротивления. Получалось, что советская оценка политики Бенеша как «торга» была полностью оправданной. К тому же сам Пика вынужденно признал, что до сих пор Москве не особенно полезно было сотрудничество с чехословацким эмигрантским правительством.
«К сожалению, должен признать, что Советы до сих пор не имели от нас большой пользы. Мы несколько месяцев использовали радиопередатчик, который несколько раз выходил из строя из-за большого количества передаваемой информации, и Советы могли подумать, что передатчик служит только для того, чтобы мы посылали политические донесения и военную информацию разведывательного характера о Советской России, так как не знали содержания передач… Это и было причиной того, что они попросили у нас ключ к шифру, чтобы контролировать нашу связь с Лондоном.
Они вполне справедливо могли бы упрекнуть нас в том, что мы приживалы, так как с родиной у нас связи не было, разведывательная группа прибыла в Россию поздно, и, когда она обустраивалась в пограничном районе, началась война. Они хотели, чтобы эта группа перешла в Словакию и организовала там разведывательную сеть, но я не согласился и направил группу в Москву. Они просили сообщить имена нескольких надежных людей в Праге и в других местах на нашей территории, чтобы наладить с ними связь[83]. Но и здесь им отказали. Они просили направить двух старших офицеров разведывательной группы в Венгрию и на Балканы – мы не согласились. Из Лондона было обещано, что им (русским) будут высылать всю информацию, которая могла бы заинтересовать Советы (я в ноте также взял на себя обязательства в смысле этого обещания), но за целый месяц мы предоставили лишь одну информацию. Они просили выслать остаток группы подполковника
http://www.moderni-dejiny.cz/clanek-tajna-zprava-plukovnika-h-piky-proprezidenta-republiky-dr-e-benese-1903/
Эта просьба советской стороны была вызвана провалом передатчика подпольного ЦК КПЧ еще перед войной.
