нравилось, когда его рисуют, и он охотно за это платил. Данное полотно финансировалось из госказны. Рисовал Чернецов Пушкина в доме графа Павла Кутайсова на Большой Миллионной. О встречах поэта с гофмейстером двора и сенатором Кутайсовым ничего не известно, но данный факт свидетельствует, что отношения имели место. Возможно, именно через Кутайсова поэт получил дозволение Его Величества стать изображенным, хотя неизвестно, был ли поэт на живом параде. Реализм всегда нуждается в корректировке начальством.
На рисунке, сделанном остро очиненным карандашом, стоящий поэт запечатлен во весь рост рядом с контуром Жуковского. По проведенной осевой линии рисовальщик прикидывал их рост. Пушкин приподнят над опорной линией и более тщательно прорисован. Он во фраке, рука в кармане. Под рисунком Чернецов поставил номер и приписал: «1. Александр Сергеевич Пушкин. Рисовано с натуры 1832-го года. Апреля 15-го. Ростом 2 арш. 5 верш. с половиной»[9]. Пушкин изображен на одном каблуке, второй не дорисован. На голове цилиндр, который рост поэта, конечно же, увеличивает.
Рост Пушкина был важен, поскольку Чернецову предстояло собрать разных государственных лиц на одном полотне. Каждый из 223 участников фиксировался с натуры. Сперва рисунок послужил Чернецову для группового портрета четырех писателей. Художник ухитрился решить трудную задачу: согласовать маленький рост Пушкина с его центральным значением. Пушкин поставлен сзади, но благодаря ракурсу сверху – кажется выше Крылова и Жуковского, а рослый Гнедич отодвинут вбок и смотрит на Пушкина с пиететом. Ту же композицию Чернецов разместил на заказанном царем эпохальном полотне. Оно закончено в год смерти Пушкина, и он себя на параде не увидел. Сейчас эта картина во Всероссийском музее поэта в Санкт-Петербурге. Государственная мифология выполнена в лучших традициях аллилуйного реализма. В советское время кому-то понадобилось переименовать картину «Парад на Царицыном лугу», сделав «Парад на Марсовом поле», что звучит вроде фразы: «Наполеон вошел в Москву по проспекту Маршала Гречко». После этот же конвейерный Пушкин был скопирован братьями Черенцовыми на картину «Пушкин в Бахчисарайском дворце».
Рост Пушкина, записанный Чернецовым, считается более точным, чем записанный братом, и узаконен пушкинистикой: на него идут ссылки. Есть работы, в которых говорится даже, что рисунок Чернецова – единственное документальное свидетельство о росте Пушкина. На всесоюзном юбилейном торжестве в Большом театре по случаю 150-летия Пушкина академик Игорь Грабарь, опираясь на чернецовскую запись, официально объявил этот рост Пушкина: 166,5 сантиметра[10]. О том, что, кроме чернецовского, других свидетельств нет и что рост 166,5 точен, заявляют авторы академической «Летописи жизни Пушкина», изданной в 1999 году[11].
Однако Чернецов, а следовательно, и Грабарь, и все остальные – ошибаются. Кроме Льва Пушкина и Чернецова существует третий свидетель роста поэта.
Главный свидетель
Как
Впервые опубликовано: Нива, № 25, 1914, с.494.
Летопись жизни и творчества Пушкина. Сост. Н.А. Тархова. М., 1999, т.3, с.468.
