спиралью закручивалась от внешних краев к красному кругу и продолжалась в нем, превращаясь в точку в центре. Далее становились различимы перепады насыщенности тона краски, которые вместе с незримой нитью создавали образ воронки. Виолетта смотрела на картину несколько минут, и у нее возникло отчетливое ощущение, что ее медленно затягивает внутрь. Впечатление было двойственное: с одной стороны, красный круг казался мистическим и пугающим, с другой стороны, от него невозможно было оторвать глаз, как будто он был заколдован. Виолетте стало не по себе, и она передернула плечами.
– Ну и как? – спросила Марго.
– Не знаю, как-то страшновато, – ответила Виолетта и нахмурилась. – Странную картину ты написала. Как она называется?
– Кровавая Луна.
– Кровавая Луна? – переспросила Виолетта.
– Да, это такое астрономическое явление, – пояснила Марго. – Иногда его называют «красная луна». Ты никогда не видела кровавую луну в ночном небе?
– Нет, – Виолетта покачала головой, – но я много раз видела оранжевую луну, почти красную. Огромная и тяжелая, она висит над горизонтом, а в безоблачные ночи ее контуры идеально четкие, и она кажется нарисованной. Такая луна часто бывает в конце лета или в начале осени.
– Знаю, о чем ты говоришь, но это не то, – сказала Марго. – Настоящая кровавая луна бывает во время затмения, когда сама луна еще не полностью закрыта тенью Земли. Я видела кровавую луну в прошлом году во время путешествия по Индонезии. Никогда не забуду ту ночь. Я стояла на балконе отельного номера и смотрела на светящийся красный диск в черном небе. Сначала мне показалось, что в нем было что-то бесовское, и мне стало немного страшно. Знаешь, такой необъяснимый, мистический страх, словно я коснулась потустороннего мира. Я не могла пошевелиться – стояла, словно завороженная, и смотрела в небо, пока красный диск не исчез. Впечатление было настолько сильным, что у меня родилась идея для этой картины, – Марго помолчала немного. – Говорят, что кровавая луна – плохое знамение.
– У тебя уже есть покупатели на эту работу? – спросила Виолетта.
– Я не буду ее продавать. Хочу оставить ее себе, – сказала Марго серьезным тоном и взяла Виолетту за руку. – Пойдем я покажу тебе кое-что еще. Кстати, а почему ты без Николаса?
– Он улетел в Лондон. Сегодня возвращается.
За их спинами раздался экзальтированный возглас. Это был Андрей Грин, фотограф, визажист и гомосексуалист в одном лице.
– Марго, дорогая! Ты как всегда неподражаема! – он поцеловал Марго, закатил глаза и всплеснул руками.
– Я этого не выдержу, – шепнула Виолетта на ухо Марго.
– Я так рад, что попал к тебе! – продолжал Андрей Грин. – Еле вырвался с фотосессии! О! Я в восторге от твоих новых работ… Новый фурор! Ты повезешь эту выставку в Амстердам?
Марго широко улыбнулась.
– Послушай,
