style="font-size:15px;"> – Шевели ногами. До конца света остается семь минут.
– До конца?..
– Шучу, шучу. Ты готов?
Хэнк Гибсон сел.
– Выкладывай.
Стол, кресла, зал – все задрожало.
Гибсон вскочил.
– Что это было?
– Ничего особенного. – Чарли Кроу сверился с часами. – Время еще есть. Сиди пока. Что ты увидел?
Гибсон нехотя опустился в кресло и стиснул подлокотники.
– Черт его знает. Лики истории?
– Да, но какие именно?
– Война и мир. Мир и война. Мир, конечно, ни к черту не годится. Землетрясения, пожары.
– Соображаешь! А теперь скажи, кто ответствен за эти разрушения, за оба лика?
– За войну? Наверно, политики. Банды националистов. Жадность. Зависть. Фабриканты оружия. Заводы Круппа в Германии. Захаров – так, кажется, его звали? Главный поставщик боевой техники, кумир поджигателей войны, герой документальных фильмов из времен моего детства. Захаров?
– Верно! А что ты скажешь о другой стороне коридора? О землетрясениях?
– Это от Бога.
– Только от Бога? Без пособников?
– Каким образом можно пособничать землетрясению?
– Частично. Косвенно. Сообща.
– Землетрясение и есть землетрясение. Город просто оказывается у него на пути. Под ногами.
– Неправильно, Хэнк.
– Неправильно?
– А если я тебе скажу, что эти города не случайно были построены в тех местах? А если я тебе скажу, что мы задумали построить их именно там, с особой целью – чтобы они подверглись разрушению?
– Идиотизм!
– Нет, Хэнк, креативная аннигиляция. Мы занимались этим делом – по части землетрясений – еще в эпоху династии Тан{22}. Это с одной стороны. По части городов? Париж. Тысяча семьсот восемьдесят девятый год – по части войны.
– Мы? Мы? Кто это «мы»?
– Я, Хэнк, и мои когорты, только одетые не в пурпур и золото, а в добротное темное сукно, при элегантных галстуках, как подобает выпускникам престижных архитектурных факультетов. Это наших рук дело, Хэнк. Мы строили города, с тем чтобы их сносить. Разрушать с помощью землетрясений или уничтожать с помощью бомбардировок и войн, войн и бомбардировок.
– Мы? Мы?
– В этом зале, или в таких же залах по всему миру, в этих креслах сидели люди, по правую и по левую руку от верховного верховода всех зодчих, который возвышался там, где сейчас сидишь ты…
– Зодчие?
– Неужели ты думаешь, что все эти землетрясения, все войны начинались по воле случая, по чистому стечению обстоятельств? Их устраивали мы, Хэнк, проектировщики-градостроители всего мира. Не фабриканты оружия, не политики – о, для нас они были словно марионетки, куклы, услужливые дураки, тогда как мы, архитекторы высшей марки, планировали создание и последующее уничтожение наших детищ, наших зданий и городов!
– Боже,
