гармонии и хоральном блаженстве. Мои прихожане на такое не способны. Слишком маленький город, слишком малочисленная церковь. Наши люди «консерваторий не кончали», все одарённые давно в мегаполисах да на больших сценах. В моей «провинциальной дыре» остались только несчастные жертвы медвежьего произвола. Какофония и фальшь – вот естественное состояние наших песнопений. Радуйся тому, что даём, Господи, иное у нас не водится.
Подобным образом мысленный поток движется по всем направлениям. Да, Господи, у нас облезлый, страшный и травмоопасный Дом Молитвы с отталкивающим цветом фасада и отвратительным смрадом в туалете. А чего Ты хотел от таких прихожан? У меня нет нормальных, чистоплотных людей с высокими представлениями об эстетике. В день воскресный здесь собираются сирые и убогие, нищие пенсионеры да инвалиды. Конечно, как по мне, я бы организовал современное здание с фешенебельной отделкой в стиле Ампир или Контемпорари. Я представляю как этого достичь и имею необходимые знания и навыки. Но мне не с кем созидать дворцы. Ты дал мне слишком негодный человеческий материал, Господи.
Не прогневайся, Великий, но мы очень бедная церковь. Мои последователи борются за выживание. Собирать с них пожертвования – рука не поднимается. Финансовая поддержка регионального Объединения грезится нами недостижимой мечтой. Не пойти бы по миру самим. А сбор материальной помощи в интересах национальной церкви представляется изощрённым актом беспощадного надругательства над скудным карманом сельских жителей. Отстань, от нас, Господи, со своими десятинами. Конечно, я то продвинутый современный пастор, подрабатываю и втихушку инвестирую, я осведомлён о новейших трендах на финансовых рынках, имею представление о здравом подходе к организации домохозяйства. Я мог бы организовать финансово независимую общину. Только мне бы других прихожан, таких, например, как у того, столичного пастора…
И пастор, в чьей душе пульсируют потенции и клокочет неуёмная жажда смелых свершений, опускает руки. Он ещё обладает высоким представлением о себе, чувствует, что многое мог бы… Но не в этой жизненной ситуации, не с этими людьми. Он не признаёт своих ошибок, ошибаются лишь его подопечные; он не проявляет слабость, её проявляют бездуховные христиане в его церкви. Это не его хромая жертва, он получил её от прихожан. Такой пастор не ощущает полного духовного родства с паствой, он всегда сохраняет дистанцию, не отождествляя себя полностью с церковью, служителем которой является. Идеальный пастор с неидеальным приходом, он будет спорить с Богом и обязательно спросит: «чем я бесславлю Тебя?»
Что всё сказанное значит для меня? Я осознал, что никогда не смогу отмахнуться от Божьих стандартов и сослаться на несовершенство людей, особенность географического положения, бедность населения или другую причину, которая мешает мне принести Богу достойный результат. Есть определённое сходство между позицией ветхозаветного
