для знакомства. Почему так? Может кто-то объяснить? При том что на нашу, русскую, среднюю зарплату средний американец может, ни в чем себе не отказывая, спокойно жить пару-тройку дней…
…Вот странно, что в праздничный и светлый, казалось бы, день 8 Марта с раннего утра так и полезли в голову мысли о деньгах. И никого из читателей это не удивило. Мне, конечно, повезло, что подарками я затарился в дешевом городе, а вручать их полетел в дорогой, вот ведь удача. Тем более что, к счастью, в Нью-Йорке никто про праздник 8 Марта не слышал – ни тебе ажиотажа, ни очередей, всем на это плевать, за что американцам отдельное спасибо.
Женщины на самом деле сильно связаны с деньгами, я здесь остаюсь в рамках приличий и имею в виду исключительно чистые бескорыстные отношения: один мой знакомый придумал теорию, по которой в голубизну уходят из желания убежать от ответственности за другого человека. Если ты замкнут на женский пол, так тут кругом траты: на дискотеку ли и рестораны, на проституток или, как у нас, приличных людей, на содержание семьи с детьми. А с мальчиками – познакомился, полюбил-полюбил и разбежался, привет. Кругом экономия. Теория остроумная, да, но это не помешает мне сейчас вернуться к абсолютно бескорыстным отношениям полов. Которые тем не менее, так или иначе, требуют определенных расходов. В смутные годы, когда чекисты сидели тихо и стеснялись своего ремесла, говорили, что в контору попали чисто случайно и давно уже завязали (трудно сейчас поверить, что такое было возможно!), один мой товарищ ухаживал за девушкой. Дело так вроде простое, но была проблема: она жила в Москве, а он-то в Париже. С такого расстояния представлялось затруднительным подкидывать дрова в костер любви. А тут как раз 8 Марта. Товарищ был в курсе, что русские без ума от этого праздника, придуманного какой-то левой немкой. И вот он мне звонит с просьбой вручить ей такие цветы, чтоб они ее морально убили. Я расстарался и поехал к ней с объемистым букетом тяжелых аристократических роз каждая длиной 1 метр 30 сантиметров. Кто помнит те времена, когда в праздники на углу Горького и Маркса бабушки торговали с рук шпротами и шампанским, тот поймет, какие мной были предприняты усилия.
И вот я прибыл. Когда она открыла дверь и я увидел ее глаза, в которых возникла вдруг мука оттого, что это не он стоит тут с этой красотой, а всего лишь я, стало ясно, что убийство (моральное) совершено. А где же обычный легкий цинизм, где шуточки, хиханьки и хаханьки? У нее в глазах стояли сверкающие слезы. Она с минуту стояла как дура.
– Но ведь в Москве не бывает таких цветов… – прошептала она наконец.
Она первая начала, я не хотел! Так что мне уже ничего не оставалось, как сказать, что я только что из Второго Шереметьева, я встречал там переданные самолетом эти иностранные розы, а после мчался с ними по дороге смерти (такое название раньше было у МКАД). Она только молча качала головой. В общем, все было решено в тот момент.
У них уже довольно большой мальчик. Любит меня со страшной силой. Чувствует, наверно, какую услугу оказал ему дядя Игорь.
А она,
