к нему. Хотя он не ставил задачу рассматривать только историю советских ВВС, а касался целого комплекса военно-политических проблем, стоящих перед Советским Союзом накануне Великой Отечественной войны, тем не менее, в научный оборот был введен значительный объем фактического материала, относящегося к проблемам развития и применения советской военной авиации накануне войны с Германией. В частности, автор коснулся темы широкомасштабного развертывания ВВС вскоре после начала Второй мировой войны. М.И. Мельтюхов показывает серьезные перемены, произошедшие в вооруженных силах перед войной.
Особый интерес представляет вопрос о последствиях репрессий среди руководства РККА. Причиной чистки автор считает (с оговоркой «скорее всего») борьбу за власть внутри руководства наркомата обороны. Автор опровергает данные о десятках тысяч погибших офицеров (принимается цифра в неполные 17 тысяч репрессированных – тоже немало!), в основном без возражений цитируются высказывания о высоком уровне новых выдвиженцев.
Нехватка офицеров в армии вызывалась, по мнению автора, чрезмерно раздутыми штатами комсостава. В целом создается впечатление, что серьезного урона террор вооруженным силам не нанес. При этом обходится молчанием вопрос о том, что репрессии во многом сковали инициативу командиров[53] и еще более усугубили и без того непростое положение с подготовкой войск[54]. Если автор полагает, что названные последствия преувеличены, то это нужно было доказать. Вывод о высоком уровне подготовки офицеров, пришедших на смену «изъятым», вызывает возражения[55], поскольку основан на формальных показателях[56]. Требует оговорки и тезис о том, что причиной репрессий являлась борьба за власть среди самих военных – она могла стимулировать их, но инициатива исходила, несомненно, от Сталина.
В главе о деятельности советской разведки накануне войны[57] автор демонстрирует, насколько противоречивы были ее донесения о планах Германии. Анализ донесений проводился на низком уровне или вовсе отсутствовал. В итоге распространенная версия о том, что разведка раскрывала руководству глаза на ситуацию, но ее не послушали, отвергается. Во многом это соответствует истине, однако М.И. Мельтюхов не ставит вопроса о причине. Из его текста можно лишь сделать вывод, что так «исторически сложилось». Между тем автор признает отсутствие аналитического центра в разведке, который, несомненно, был бы создан, если бы Сталин отдал соответствующий приказ. Кроме того, очевидно, что на деятельности разведки отрицательно сказались репрессии (а это не только гибель многих специалистов, но и кадровая чехарда, мешающая стабильной работе). Правда, автор приводит мнение А.Г. Павлова о том, что низкий уровень анализа разведданных явился «данью существовавшей тогда деспотичной атмосфере» (созданной во многом опять-таки теми же репрессиями, негативную роль которых М.И. Мельтюхов старается принизить), но это лишь мнение
Правда, это обстоятельство бегло упоминается в одной из статей того же автора (Мельтюхов М.И. Репрессии в Красной армии: итоги новейших исследований // Отечественная история. 1997. № 5. С. 112).
См.: Короленков А.В. Еще раз о репрессиях в РККА в предвоенные годы // Отечественная история. 2005. № 2. С. 157–159.
Достаточно сослаться на оценку, данную И.В. Сталиным в апреле 1940 года: «Создание культурного, квалифицированного и образованного командного состава. Такого командного состава у нас нет, или есть единицы» (Зимняя война 1939–1940, Кн. 2. М., 1999. С. 279).
См.: Короленков А.В. Указ. соч. С. 158.
Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. Схватка за Европу: 1939–1941 (документы, факты, суждения). 3-е изд., испр. и доп. М., 2008. С. 221–244.
